Валарион. Восхождение королевы - стр. 67
— А не признанные кто? Что с ними?
— Ничего, — растерялся чуть Серион. — Они просто живут. Но они никогда не станут претендентами на трон. Это исключено.
— Это я немного поняла. Если бы у нас был ребенок в браке — он стал бы принцем или принцессой. Если бы не в браке то… кем?
— Получил бы титул, король разумеется, позаботился бы о своем ребенке.
— И так же было бы с детьми, что он прижил на стороне?
— И с теми, что появились бы у вас не от него, — кивнул монах.
— У меня?!
— Разумеется, — кивнул Серион, искренне не понимая ее возмущенного тона.
— Я… мне надо подумать об этом. Мне кажется все это таким не правильным. Брак не брак, отношения не отношения. Мы говорим с вами будто на разных языках. Но то, что для вас привычно и понятно, мне кажется диким и недопустимым.
— Я понимаю, — извиняющаяся улыбка появилась на губах монаха. — Немного удивлен только, что вы всего этого до сих пор не знали.
Это так. Эльхена и сама понимала, что она сильно… опростоволосилась? Даже в беспамятстве, она мерила мир привычными ей рамками. Не задумываясь почему и не замечая странностей вокруг себя. Подруг у нее не было. С придворными дамами, женами аристократов, она мало общалась. Где она еще могла узнать такие вещи? Если и замечала, какие-то выходящее за рамки приличия отношения, то принимала их за следствие придворной жизни. Ведь в ее мире существовали любовные интрижки на стороне, любовники тайные и всем известные фаворитки, если говорить о старине. Это ее не касалось, и она не задумывалась особенно о поведении тех людей. А оказывается никаких секретов и не было, все всё знали и одобряли молчаливо такие “походы на лево”. А ей даже в голову не приходило, что остро стоящий вопрос деторождения, настолько заставит измениться общество. Измены узаконены практически! Брак всего лишь формальность, что сохранилась только для того, чтобы упростить систему наследования. Вот только, как ей это принять?
Монах ушел, она долго обдумывала услышанное и никак не могла разобраться в себе. Рассуждая строго, логически — ничего необычного Харальд, по местным меркам, не сделал. Как сказал Серион — он имел право на такое поведение. Но если бы они были женаты — спросил бы ее мнение. Как такое представить можно?! Муж спрашивает у жены, не против ли она если он удовлетворит кого-то на стороне?! А она вообще имела право отказать ему? И еще хуже — она сама могла с тем же вопросом обратится к своему мужчине!
Люди далеко не моногамны, а особенно мужчины. Не так уж и много пар, что жили, что называется “душа в душу” она видела. Любовь, и тем более страсть, уходят, люди меняются, и живут чаще всего просто в угоду обстоятельствам, собственному удобству, привычке. Но даже после того, как овдовела, те немногие интрижки, что у нее были, никогда не связывали ее с женатыми мужчинами. Как ей было понять и принять, то что она узнала? И как заставить саму себя сломать свои принципы? Воспоминания об увиденном все еще ярко перед глазами возникали и никакие оправдания не могли изменить того, что ей было больно!