В жаре пылающих пихт - стр. 13
Запыленный ветер завывал над поляной, где лежали трупы застреленных людей. Пыль застелила кровоточащие тела, заборы и дома. На ветру пружинили бельевые веревки, и во дворах лаяли собаки.
Кареглазый с пустой короткоствольной винтовкой в чужих трясущихся руках возвышался над телом убитой женщины. Горбоносый ногтем выковырнул дробинки из потрескавшейся стены, а затем сплюнул и направился к кареглазому.
Длиннолицый равнодушно перешагивал через тела застреленных людей и лошадей, застывших в различных позах, проверяя, достаточно ли они мертвы. Из убогого глинобитного жилища у дороги выбежал полуголый мужчина с ружьем. Прокричав иноязычную тарабарщину, он прицелился в кареглазого, стоящего над трупом женщины.
Кареглазый застыл как олень за момент до того, как сорваться с места, но мужчина тут же сам получил пулю в шею и рухнул, где стоял. Кареглазый вздрогнул.
Неплохо, сказал длиннолицый и сплюнул.
Шурша на ветру и складываясь в новые узоры, по улице катились, блестя в свете ущербной луны, сухие листья среди почерневших неподвижных тел, чья кровь, словно корни, уходила глубоко в обезвоженную землю.
Кареглазый посмотрел под ноги. Убитая женщина, сжимающая в ладони окровавленные бусы, невидяще смотрела на него, сквозь него.
Ей-богу, негостеприимный тут народец, сплюнул длиннолицый.
Вот он, вскрикнул Холидей. Я свидетель! Убийца, да, убийца женщин! И показал пальцем на кареглазого. Я на суде побожусь, что он убийца женщин… одну петлю делить будем!
Закрой рот, сказал горбоносый.
Убийца! убийца! Помогите, убивают! Кто-нибудь!
Заткнись! рявкнул горбоносый.
Он подошел к кареглазому и выхватил у него оружие.
Известно тебе, что оно не гусиными перьями заряжено?
Ковбой оторопело моргнул:
Что?
Отвечай на вопрос!
Какой вопрос?
Ты знал, что оно не гусиными перьями заряжено!?
Да.
Да, сэр, говори.
Да, сэр.
Что «да, сэр»?
Что?
Что «да, сэр»?!
Я не понимаю.
Отвечай на вопрос!
Какой?
Горбоносый сунул ему в лицо ружье:
Известно тебе, что оно не гусиными перьями заряжено?
Известно.
Сэр.
Известно, сэр.
Плохо известно! он сплюнул. Ты женщину убил.
Кареглазый не нашел, что ответить.
Ты же мне самолично божился, сучий сын, что крещеный.
Да, сэр. Крещеный я.
Горбоносый хлопнул себя по лицу.
Врешь, сучий сын. Иначе бы от запаха пороха у тебя мозги с ног на голову не перевернулись!
Все не так, сэр. Это не я…
Сам дурак, зря я тебя подписал. Стоп, что? Не ты?
Это не я…
Нет, это ты!
Не я… я видел…
Они услышали крик.
Проклятье, моя Персида! Моя милая, моя огненная, душа прерий моих!
Холидей рванул с места и упал на колени. Как Христос, он попытался воздеть связанные руки над раненной лошадью, словно надеясь ее исцелить. Длиннолицый подошел к нему, переступил через голову лошади.