В зеркалах воспоминаний - стр. 54

Это называется – как я ходил во власть.

На самом деле я очень благодарен за такой исход. Посол, который приехал, Геннадий Васильевич Уранов – большой умница, замечательный человек, но он уже давно сменился, он ушел в мир иной. Я был хорошо с ним знаком. Во-первых, потому что он тоже был учеником Юлии Абрамовны Добровольской, как и многие, кто проходил через Италию. А во-вторых, то недолгое время, что я был в посольстве, я работал у него, в политической группе Уранова, поэтому он меня знал.

Александр Алексеевич Авдеев, посол, который здесь сейчас, – совершенно выдающаяся личность, и к нему с большим пиететом относится папа Франциск. Однажды во время своего очередного папского визита он подошел ко мне в самолете и сказал:

– Я вам давно хотел сказать, что у вас замечательный посол. Он, конечно, высокий профессионал, но еще и очень душевный человек. Он мне иногда говорит такие вещи, о которых я потом долго думаю, рассуждаю.

– Мне очень приятно, что вы мне это сказали, – ответил я. – И я вам скажу – почему. Потому что я считаю его своим другом. Но вот вы сказали, что он профессионал, он действительно был послом во Франции, послом в Люксембурге, в Болгарии, заместителем министра иностранных дел. Но у него была еще одна страничка в биографии – он был министром культуры.

И папа Франциск, который не знаком с нынешним министром (В. Р. Мединским), сказал мне замечательную фразу: «Какая культура, такой и министр».

Я передал этот разговор Авдееву – он был очень доволен. Он человек непростой, простых там не бывает, и я действительно считаю, что он одаривает меня своей дружбой. Иногда мы отправляемся с ним в интересные поездки. Например, побывали на открытии выставки и мастер-класса Зураба Церетели в Вероне. Интересная выставка. Авдеев всё знает, всё понимает и очень тонко чувствует. Очень достойный человек.

Пушкиным я начал интересоваться ещё будучи в командировке в Эфиопии. Однажды я оказался на севере страны на речке Мареб. Где-то я прочитал, что это та река, по которой вели аманатов (заложников). Одним из пленников был прадед Пушкина, знаменитый впоследствии арап Ганнибал. Это был толчок к тому, чтобы начать изучать жизнь и творчество поэта. И первая моя книжка, связанная с Пушкиным, был «Роман о царском арапе» – своего рода исследование неоконченного прозаического произведения Пушкина «Арап Петра Великого». Интересно, что сам Александр Сергеевич не дал названия своему сочинению. При жизни поэта в журнале «Современник» с пометкой «главы из исторического романа» были напечатаны два отрывка под общим заголовком «Арап Петра Великого». С этим названием незаконченное произведение Пушкина и вошло в литературу.