В толще воды - стр. 23

– Это вы так просите прощения за то, что двое суток меня просто поджаривали на медленном огне ваши самые суровые сотрудники?

– Не прошу прощения, а объясняю, – уточнил Эскильссон. – К счастью, пресс-службе удалось развернуть это дело в нужное русло. Они сделали акцент на то, что Бергер – именно бывший полицейский. Теперь в СМИ его представляют как негодяя, уволенного со службы за полное несоответствие должности. А потому вся вина с нас снимается.

– А не лучше ли было бы сосредоточиться на выяснении того, где Бергер находится в данный момент, вместо того чтобы обсасывать детали нашей погони за серийным убийцей?

– Да, но вы должны иметь общее представление о ситуации.

– Общее представление?! – воскликнула Ди. – Черт возьми, разве поимка Бергера не имеет прямого отношения ко всей ситуации в целом? Если вы действительно считаете, что способный на хладнокровное убийство бывший полицейский ходит на свободе.

– Безусловно, это входит в список наших приоритетов, – произнес Эскильссон, складывая стопку бумаг (по всей вероятности, выписку из немилосердно долгих допросов, которым только что подвергли Ди).

Она сидела задумавшись. Рассматривала длинный ряд одинаковых на вид начальников Отдела внутренних расследований полиции, или, как он теперь назывался, Отдела по особым расследованиям. К горлу подступила тошнота.

– Ну и каков будет приговор? – спросила она наконец.

Эскильссон поморщился.

– Никаких приговоров мы, разумеется, не выносим. Но если все, что вы рассказали, правда, то должностные нарушения с вашей стороны, в общем и целом, можно рассматривать как незначительные. Вынужденные и/или незначительные. Комиссар Русенквист может вернуться к своей работе.

Ди перевела взгляд с ряда портретов в костюмах на Эскильссона, и перед ее глазами тут нарисовалась рамка вокруг верхней части его туловища.

– Значит, на этом все? – спросила она.

– Да, пока нам нечего добавить. Если понадобится дополнить картину, мы, разумеется, дадим вам знать.

Она встала, постояла некоторое время, разглядывая Эскильссона, потом повернулась и направилась к выходу, ожидая в последний момент услышать за спиной еще какие-нибудь мудрые наставления.

Но таковых не последовало.

Вместо этого Эскильссон произнес:

– Комиссар Конни Ландин из Национального оперативного отдела просил передать вам, что вы можете отдохнуть до конца этой недели. И всю следующую. Десять дней дополнительного отпуска. Не буду цитировать все его слова…

Ди резко обернулась.

– Почему же, процитируйте, пожалуйста, – сказала она.

Комиссар Эскильссон недовольно посмотрел на нее, однако взял в руки лист бумаги и прочел: