В тени охотника 1. Перекрестье дорог - стр. 13

И я ответила «да». Тогда я еще не понимала, к чему приведет это согласие, но почувствовала, что если не соглашусь сейчас, то до конца жизни проживу в этой крохотной деревеньке на берегу моря, каждую ночь обливаясь холодным потом от ужаса, а днем шарахаясь каждой тени. Что меня будут ждать лишь липкий страх, который я постараюсь заглушить ранним браком с первым, кто посватается к нашему двору – только чтобы съехать из материнского дома и спать не одной. А позже буду не смыкать глаз каждую ночь, карауля свое дитя, чтобы и за ним не пришел тот карлик с огромными зелеными глазами и жуткой улыбкой от уха до уха. И ничего не будет в моей жизни, кроме страха и тревоги – ни спокойствия, ни любви, ни радости.

Но я ответила «да» – и странник по имени Раферти набросил мне на плечи свой ветхий лоскутный плащ, который укрыл меня теплом от шеи и до пяток, взял за руку и вместе мы с ним переступили через порог таверны «Две рыбы», чтобы уйти без оглядки. Я ничего не взяла с собой из родного дома – ушла в том, в чем была, в старых Ализиных башмаках и переднике, испачканном мукой. Я не попрощалась с матушкой – да и не нужно ей было это прощание. За те два года, что я провела в вынужденном молчании, матушка моя второй раз вышла замуж, и отчиму не слишком нравилось кормить лишний рот, которых в доме и без того было предостаточно, тем более доставшийся от другого мужчины. Не раз и не два уже шли разговоры о том, что стоит мне только закровить, как положено женщине, как меня отдадут замуж за вдовца-рыбака, что жил на соседней улице. Сосед за работящую, молодую и здоровую жену, у которой из всех недостатков лишь немота, готов был хороший свадебный выкуп дать, а матушка, похоже, внушившая себе, что никакого пропавшего ребенка у нее отродясь не было, только рада была устроить мне «семейное счастье» и не видеть перед собой более напоминания о случившемся.

А Раферти вывел меня на Дорогу – и велел мне выбирать, куда я желаю пойти. Я не стала оглядываться по сторонам – сразу указала на север. Вот куда я желала идти. К далеким холодным берегам и густым лесам, к звонким ручьям и глубоким рекам с быстрым течением. Туда, откуда в наш край на берегу древнего моря пришло слово «фэйри», чтобы узнать о них как можно больше, понять, кто они такие, откуда взялись и зачем они воруют у людей детей и совсем юных еще девушек, таких, как Ализа. И еще – можно ли вернуть тех, кто был украден, обратно, в мир людей.

Немолодой бродяга слушал меня очень внимательно, а потом неожиданно улыбнулся и протянул мне игрушку – маленькую глиняную свистульку в форме птички с плотно закрытым клювиком. Я помню, как взяла ее в руки, стала вертеть, пытаясь понять, как же она играет, когда заметила, что клюв у птички открылся, и свисток стал самым что ни на есть обычным – с одним отверстием в хвосте, и вторым в горлышке птицы. Когда я спросила, как глиняная птичка смогла открыть клювик, Раферти лишь подмигнул мне и сказал, что свистулька не простая, и играть на ней надо, только когда очень-очень боишься, а помощи ждать неоткуда. И если повезет, то помощь появится, вот только попросить можно будет очень немногое…