В тени меча. Возникновение ислама и борьба за Арабскую империю - стр. 4

Такое развитие событий положило начало трансформации человеческого общества с непредсказуемыми последствиями для будущего. Из всех черт современного мира, которые можно проследить до Античности – алфавиты, демократия, фильмы о гладиаторах, – ни одна не оказала столь всеобъемлющего влияния, как установление впервые в истории отдельных разновидностей монотеизма в качестве государственных религий. В начале 3-го тысячелетия от Рождества Христова около трех с половиной миллиардов человек – более половины населения Земли – ассоциируют себя с той или иной формой религии, которые приняли современную форму в период, начавшийся за двести пятьдесят лет до смерти Юсуфа и закончившийся через двести пятьдесят лет после нее. Поэтому период поздней Античности, хотя и может показаться отличным от других исторических эпох, не менее значим. Когда мужчины или женщины вдохновлены верой в единственного Бога на определенные поступки, они демонстрируют его влияние. Эффект революции, свидетелями которой стали жившие в то время люди, чувствуется и в наши дни.

Цель этой книги – проследить истоки и ход этой революции. Как вышло, что мышление людей всего за несколько столетий изменилось настолько радикально и прочно? Это богатая человеческая история, наполненная яркими драмами, выдающимися характерами, часто имевшая мятежную окраску. Она же предъявляет особые требования к историку, поскольку значительная ее часть происходит не в физическом мире. В ней есть цари и ангелы, полководцы и демоны. Следовательно, далеко не все события, описанные на этих страницах, можно объяснить материальными интересами и политическим расчетом. На четкий и яркий мир простых смертных бросает тень другое измерение, в котором живут ангелы и демоны, в котором есть небесный свет и проклятия. Современники Юсуфа, анализировавшие его падение, определенно не были наивными. Они поняли сложные вопросы торговой политики и соперничества двух великих держав и вместе с тем никогда не сомневались в том, что пески Аравии одновременно стали сценой для небесной драмы, когда в схватке сошлись силы рая и ада. Можно было иметь разное мнение относительно того, на чьей стороне выступал Юсуф – ангелов или демонов, но и евреи, и христиане верили: все случившееся шло от Бога. Это был главный тезис эпохи, и историк поздней Античности, который не отдает ему должное, обречен на неудачу.

Поэтому верования этого периода должны рассматриваться со всей серьезностью и участием. Но это не значит, что они должны приниматься безоговорочно и целиком, так сказать, по номинальной стоимости. В начале IV в. палестинский епископ по имени Евсевий написал историю ранней церкви. В ней он положил начало историческому исследованию, которое объясняло прошлое как следование образцам (принципам) по указующему персту Господа. Это предположение, хотя и имело огромное влияние, и не только среди христианских авторов, на Западе вышло из моды несколько веков назад. Какими бы ни были личные религиозные взгляды современных историков, они, как правило, не объясняют прошлые события как деяния Божественного провидения. Все аспекты человеческого общества – даже сами верования – теперь считаются продуктами эволюции, однако это не чисто современный взгляд. Сам Евсевий за пятнадцать столетий до возникновения теории Дарвина видел в подобных ей утверждениях пагубную и грозную ересь. Ничто не могло встревожить его больше, чем идея, распространяемая врагами его веры, – это было нечто сиюминутное и случайное, просто искаженное эхо древних традиций. Его история, далекая от прослеживания перемен в доктринах и институтах церкви, демонстрировала, что они не менялись ни в малейшей степени. А само христианство? По мнению Евсевия, оно существовало с начала времен. Он считал, что надо рассматривать религию, в последние годы распространившуюся в каждом народе, как самую первую, древнюю, самую примитивную из религий