В свои разрушенные тела вернитесь - стр. 33
– Не так глубоко, – начал поучать Бартон. – А теперь вы сделали слишком мелкий надрез. Ну-ка, дайте мне нож. Смотрите!
– У меня был сосед, который частенько подвешивал убитых им кроликов у себя за гаражом. Как-то я наблюдал за ним. И одного раза оказалось достаточно.
– Нельзя позволять себе быть таким щепетильным и привередливым, – сказал Бартон. – Вы отныне живете в примитивном обществе. Нужно приспособиться к этому окружению, чтобы выжить, независимо от того, нравится вам или нет.
Бронтич, высокий, жилистый серб, который прежде был управляющим гостиницей, подбежал к ним.
– Мы только что нашли еще один камень в форме гриба. Ярдах в сорока отсюда. Он спрятан за деревьями в ложбине.
Первый восторг Бартона от превосходства над Фригейтом прошел. Ему даже стало немного жаль этого парня.
– Слушайте, Питер, – сказал он. – Почему бы вам не пойти посмотреть на этот камень? Если это действительно так, то нам незачем будет спускаться вечером к реке.
Он передал Фригейту свою чашу.
– Поместите ее в отверстие гриба, но запомните точно, в какое. Пусть и другие сделают точно так же. Удостоверьтесь, что все точно помнят, куда поместили свои чаши. Вы понимаете, что нам нужно остерегаться всевозможных ссор.
Странно, но у Фригейта не было желания идти. Ему казалось, что он своей слабостью как-то опозорился. Он постоял еще мгновение, переминаясь с ноги на ногу, несколько раз вздохнул. Затем, пока Бартон продолжал соскребать остатки мяса и крови с внутренней стороны полоски кожи, он все же пошел прочь, неся в одной руке две чаши, а в другой каменный топор.
Бартон перестал работать, как только американец скрылся из виду. Он мог бы срезать еще полосы и рассечь туловище, чтобы вынуть внутренности. Но сейчас он не мог ничего сделать для того, чтобы сохранить кожу и кишки. Может быть, кора вот этих, похожих на дуб деревьев, содержит танин, который можно использовать вместе с другими материалами для дубления свежесодранной человеческой кожи. Но к тому времени, как он приготовит все необходимые материалы, эти полосы сгниют. И все же, он не зря потерял время. Была доказана эффективность каменных ножей, и он восстановил в памяти знания о человеческой анатомии. Когда он был юношей и жил в Пизе, Ричард Бартон и его брат Эдвард дружили с итальянцами, студентами-медиками университета. Оба молодых Бартона многое почерпнули из этой дружбы, и ни один из них не ослаблял впоследствии интереса к анатомии. Эдвард стал хирургом, а Ричард посетил кучу лекций, как публичных, так и частных. Он очень часто присутствовал на публичных вскрытиях в Лондоне. Но позабыв многое из того, чему он когда-то учился, он начал действовать по принципу «познавать никогда не поздно».