В шкафу скелет и крылья - стр. 13
Слушая Юлию, Паршин испытывал двойственные ощущения. Во-первых, видел, что Юле до сих пор неловко за то, что увела мужика у хорошей домовитой бабы, оторвала от двух мальчишек. Но во-вторых, вторая жена достаточно точно понимала: в тот момент она действительно была нужна Котову больше, чем простенькая Таня, нырнувшая в хозяйство. Юля помогла (порядочному) бизнесмену выжить в деловом мире, встала плечом к плечу.
Но хватит лирики.
Паршин взял чашку, отпил немного остывшего чаю.
– Кто главный наследник Котова?
– Я получаю одну акцию. Все остальное получает Тата.
Олег едва не поперхнулся.
– Одина акция? Все остальное бывшей жене?!
– Мне кажется это справедливо, – повела плечом Юлия. – Бизнес принадлежит мне и Котову в равных долях, благодаря перевесу в одну акцию я получаю контрольный пакет.
– А-а-а… то что достается Татьяне, – это много?
– Много, – усмехнулась бизнес-вумен. – Гораздо больше, чем та может вообразить.
– Ну и ну, – покрутил головой сыскарь. – И что же, тебе не обидно – ты вкалывала, бизнес строила…
– Олег, – перебила Юлия, – я говорю – все справедливо. Татьяна домохозяйка, у нее дети, я смогу себя обеспечить сама.
– А бросать тебя и уходить к другой женщине – тоже справедливо? – не удержался от укола сыщик. Уж больно у Юли все гладенькими да благородненькими выглядят. Куда ни кинь – сплошь порядочные личности и великодушные родственники.
Когда в соседней комнате мужик с разбитой головой лежит, не надо делать реверансов и соблюдать политкорректность – прошу всю подноготную наружу.
Глаза Юлии, то и дело заволакиваемые слезами, мгновенно стали жесткими.
– Жанна Генриховна Закревская – новая вершина. Мой Котов, Паршин, из породы скалолазов. Ему не устоять на достигнутом, он в вечном движении. Жанна – высота. Я – пройденный этап. Стагнация. Застой.
Честно говоря, Паршину очень хотелось спросить: «Ты, Юля, дура блаженная или спектакль разыгрываешь?» Какие на хрен пики и высоты?! Кому ты тут втираешь?! Нормальные бабы личных скалолазов цепями, как Прометеев, держат! Всю плешь и печень расклюют, но на сторону не отпустят!
Так не пойдет. Если Юлька перед следователем начнет из себя благородную даму корчить, тот сам ей печень расклюет. Видали мы таких – «мы с мужем расстались без камня за пазухой», а чей камень башку изменнику пробил – не мое дело.
– Юленька, – Паршин максимально приблизил лицо к бывшей однокласснице, считывая малейшие мимические изменения, движения зрачков, – если ты решила обкатать на мне приемчики «великодушной разведенки», то напрасный труд. Перед следователем этот финт обломится, только хуже сделаешь. Давай-ка все как есть. По чесноку.