В шаге от пропасти - стр. 20
— Ирка, — нежно проговорил Тимур, догадавшись о причинах ее истерики. — Ты напилась, что ль?
— Ты с ума сошел? — возмутилась Романова и серьезно взглянула на него. — Я выпила еще всего один бокал.
Громов нашел взглядом пустую бутылку от виски и улыбнулся.
— А потом, видимо, еще один, ну и еще парочку.
— Ты меня теперь бросишь?
Ира доверчиво смотрела ему в глаза, все ее чувства отражались на лице. Такая хрупкая и беззащитная, его слабость и сила, его жизнь и вселенная. Волна безграничной нежности заполнила сердце, и Тим, не сдержавшись, вновь сжал ее в объятиях.
— Никуда я от тебя не денусь, — пообещал он…
Ира… Такая смешная и непосредственная… Как же ему не хватало ее. Любовь Ирины дарила силы жить и бороться. Ради нее Тимур готов был горы свернуть, а теперь… Ему пришлось отпустить ее. Невыносимая тоска сковала сердце. Он даже представить не мог, что будет настолько тяжело.
Почувствовав, как глаза защипало, Громов плеснул в стакан виски и залпом осушил его. Алкоголь стремительно разлетался по венам, давая необходимую передышку перенапряженному организму. Хмель делал свое дело, постепенно выпуская на волю сдерживаемые эмоции.
Встав с кресла, Тимур подошел к окну. Совсем недавно они стояли здесь, он прижимал Ирину к себе и был самым счастливым человеком на свете.
Подышав на стекло, он увидел рисунок и грустно улыбнулся, перенесясь в недавнее прошлое…
— А давай как в детстве? — весело предложила Романова, высвобождаясь из его объятий.
— Как?
— Сейчас покажу, не смотри только, — Ира загадочно улыбнулась и, подойдя ближе к окну, подышала на него.
Стекло запотело, тогда она что-то нарисовала на этом участке, а затем повернулась к Тиму:
— Ну не подглядывай.
— Хорошо, — он улыбнулся в ответ.
Молча наблюдал за ней, а его сердце трепыхалось от любви. Она была такая яркая и настоящая. Жизнь в ней кипела и бурлила, а счастье, плескавшееся в голубых глазах, делало ее совершенно неотразимой. Тимур жадно впитывал в себя все, что она ему давала, стараясь не думать о скором расставании.
— Ну вот, теперь смотри, — разрешила Ирина, и Громов приблизился, чтобы рассмотреть рисунок: сердце, а внутри надпись «люблю».
Распахнув веки, Тим с сожалением вернулся в реальность. Как жить дальше, он не знал. Без Ирины все казалось другим, тусклым и безрадостным. А в душе будто резко наступила осень, холодная и промозглая.
Шумно выдохнув, зябко передернул плечами. Сколько угодно можно горевать о несбывшемся и изводить себя, но жизнь-то продолжается… «Надо попытаться как-то взять себя в руки и выполнить задание до конца», — подумал он и, допив содержимое бокала, направился в душ.