В шаге от пропасти - стр. 129
— С кем-то же ты спала! — не выдержал Дымов. У него не было ни времени, ни желания разгадывать ребусы. Он всего лишь хотел получить четкие ответы на прямо поставленные вопросы, без соплей и лирики.
— Стас! Ты совсем, что ли? — грозно воскликнула Таня. Все это время она тихо наблюдала за происходящим, ни коим образом не показывая своего присутствия, но, когда Дымов перешел границы дозволенного, не смогла промолчать.
— Прости. Не хочешь, не отвечай, — сжалился Стас, почувствовав испепеляющий взгляд на своем затылке.
— Ни с кем я не спала, — все же сказала Ирина, сглотнув подступивший к горлу ком, и тише добавила: — Кроме Тимура.
Услышав это признание, Дымов взглянул на нее по-новому и невольно восхитился Громовым. Не мог даже представить, как ему удалось провернуть такую махинацию под носом у управляющего, но решил обязательно узнать при встрече.
— Ладно, тогда последний вопрос, — он расстелил на столе склеенный из нескольких листов чертеж. — Вот план здания. Здесь главный вход. Подпиши все, что знаешь.
Ира послушно взяла в руки карандаш и склонилась над бумагами. Но выполнить просьбу Стаса оказалось намного сложнее, чем она думала. Каждое написанное ею слово было вымучено, выстрадано и отдавалось болью в сердце. Раз за разом окунаясь в омут памяти, Романова заново переживала все, что с ней происходило.
Кабинет Бушина, ее комната, комната Громова. Их совместные страстные ночи, искренние признания и долгие разговоры до утра.
Соленые капли невольно потекли по щекам, перед глазами все расплывалось, она больше не могла сдерживать копившиеся эмоции.
— Прости, я не могу, — отложила карандаш в сторону и опустила голову. В груди нестерпимо жгло, мучительно больно было возвращаться в прошлое. Туда, где ее жизнь имела смысл.
— Ну же, Ира, соберись, мне нужна информация.
Дымов понял, что давлением ничего не добьется, и зашел с другой стороны.
— Хватит, Стас, оставь ее в покое, — Таня положила руку ему на плечо в надежде, что это его остановит. Она очень переживала за подругу и боялась повторения недавней истерики.
— Сейчас допишет и оставлю, — отмахнулся он и вновь обратился к Ире. — Жизнь многих девушек сейчас зависит от тебя, чем больше ты опишешь, тем больше шансов спасти всех.
— Я поняла.
Его слова возымели действие. Романова сразу подумала про Ингу, представила, как ей плохо, и решила: если может хоть чем-то помочь, то сделает для этого все.
— Да прекрати! Ты не видишь, ей плохо? — вновь вступилась за нее Куликова, но Ира перебила ее.
— Тань, все нормально, я сделаю.
Вытерев слезы, она снова взяла карандаш и склонилась над чертежом. Превозмогая дрожь в пальцах, уверенно подписывала комнаты, которые знала.