В сердце Скорпиона - стр. 24
– Эмоции – это атавизм! И эволюция постепенно избавит нас от всех не нужных качеств.
Я спорить не стала, совершенно бесполезно, Лайти не воспримет мои слова всерьез и, а значит, нет смысла и дискутировать. Однако я заметила, что как раз Лайти был на эти самые эмоции очень даже способен, только почему-то, общаясь со мной, все время старался их спрятать. Видимо, хотел выглядеть безупречно перед мало цивилизованной землянкой с Дейкос. Они так называют нашу Солнечную систему и прилегающую к ней часть галактики, а их Антарес и окружающий ее «кусок» космоса – зовется Аскос (Большой мешок).
Доктор Барчос даже показывал мне карты звездного неба и снимки из космоса. Дух захватывало от ощущения причастности к тайнам Вселенной. Все же мы не одиноки в Галактике! И есть планеты столь же красивые и пригодные для жизни, как наша драгоценная Земля.
Но социальных проблем хватает везде. Лайти поведал, что их работе на Гиде скоро может прийти конец. Мол, со дня на день сюда явится какой-то строгий ревизор и велит отправляться восвояси, то есть на родную Петри. И они с Барчосом очень переживают по этому поводу. Так не мудрено, Лайти мне объяснил, что крохотная Петри – одна из самых развитых планет в системе, но сплошь застроена городами и испытательными полигонами. Там мало растительности и фауна сосредоточена только в специальных биопарках – островках.
А журналист и философ Лайти Лоус – натура тонкая, обожает живую природу и остро чувствует ее красоту. Особенный восторг Лайти вызывают бабочки. Он их фотографирует, зарисовывает, пишет о них статьи. Потому и безвылазно обитает на Гиде. А скоро явится военный «сухарь» из штаба округа и выгонит безобидных ученых прочь.
Так не честно! Мы здесь ничего плохого не делаем. Я вообще целыми днями гуляю и все вокруг рассматриваю, задавая кучу вопросов. Да, как-то глупо получилось с межпланетным обменом – меня не подпускают к исследованиям, никаких поручений не дают. Что можно успеть за два месяца командировки, если у меня, по мнению петрианцев, такая «слабая база». Зачем тогда я вообще понадобилась?
Надо было им нобелевского лауреата по генетике или физике выкрасть. Шутка, конечно, ведь людей похищать – это преступление по всем международным стандартам, разве нет? Я рада, что хотя бы мои родные не будут беспокоиться, Лайти сказал – у Воробьева осталась бумага за моей подписью, где я даю согласие на длительную научную экспедицию. Подстраховался, гад такой!
Но скоро волнение Лоуса передалось и мне. Я даже пыталась обсудить с петрианцем варианты взаимодействия с сианским «ревизорро» по имени Рон Каро. Принципиальная он личность – взятки не берет, наукой не интересуется, а уж красота в его понимании – это, наверняка, шеренги солдат, марширующих по плацу. Как его убедить оставить нас в покое, ума не приложу. Лайти тоже каждый день задается этим вопросом, но ответа пока не придумал.