В руках киллера - стр. 3
Любая охота заводила меня. Охота на нее – подавно. Порой я был на расстоянии вытянутого пальца, но она обо мне не знала. Потому что никто меня не знал и никогда не узнает. Я тень, что преследовала свою цель, а догоняя – уничтожала. Но тут я просто смотрел и иногда включался в игру поближе, чтобы почувствовать аромат и прикоснуться к игрушке в моих руках.
Каждый день я позволял себе чуточку больше, сегодня – еще один шаг. Мне мало предыдущих, хотелось еще и еще. Как на игле, на которую подсаживаешься и соскочить уже не в состоянии, сам уж точно.
Прошло минут двадцать, и тонкая фигурка выбежала из подъезда. Расплакалась и раскраснелась. Дрожащими руками Маша завязала волосы в небрежный пучок и осела на скамейке, прижимая руку к аккуратной груди. Как много люди придают внимания другим людям и их поведению…было время, когда я всерьез решил изучить этот вопрос, но не понял, потому что у меня не было заложено схожих с ними данных.
Я медленно приблизился к Маше, не попадая в зону видимости. К слезам я всегда относился одинаково никак, кто бы ни был передо мной. А это порой бывали и взрослые, и молодые, и дети. Нет, детей я не убивал и даже старался сделать так, чтобы они не становились свидетелями, но осечки бывали и у меня.
И все-таки я не хотел, чтобы из них выросло то, что выросло из меня. Может я понимал одно: никто такого не заслуживает.
Слезы Маши впервые за очень долгое время вызывали во мне злость на того, кто заставил ее плакать. Все просто. Когда я злился, это обычно выливалось в убийство. Нет триггера – нет проблем.
Но я очень давно не убивал из собственной прихоти. Мне было все равно на людей.
Вид заплаканной Вяземской застыл стоп-кадром в глазах. Без намеченной цели, скорее просто так, я схватил телефон и набрал незамысловатое сообщение той, от которой по-хорошему следовало бы держаться подальше.
Она любила читать, а я не мог смотреть на ее слезы и был готов отвлечь любыми способами, открытыми мне.
Маша услышала трель телефона и посмотрела на экран, стирая слезы тыльной стороной ладони. Она долго смотрела в телефон, прикусив губу, а затем медленно обернулась. В свете тусклого фонаря я увидел переливающуюся от слез кожу. Не накрашенная. Все как мне нравилось.
Я ловил себя на мысли, что мне в ней нравилось все, настолько сильно нравилось, что даже негативные эмоции куклы заставляли меня злиться.
Что-то настрочив, она отложила смартфон в сторону, а затем тяжело выдохнула, запрокинув голову назад. Прядь волос выбилась из прически и у меня зачесались руки, так хотелось поправить самому. Провести пальцем по нежному шелку и получить свою дозу тактильного наслаждения.