В руках дьявола - стр. 26
Никки стонет. Тихо. Несмело. Но она стонет и стекает мне на язык, не в силах бороться с естественной реакцией тела.
Когда её стоны становятся громче, меня кроет так нещадно, что я вцепляюсь в нежные бёдра и раскачиваю их, насаживая на язык. Затем шлёпаю по ним и упиваюсь красными отметинами от шлепков. И снова раскачиваю, трахая Никки языком, увеличивая амплитуду и впиваясь пальцами в тонкую кожу.
Меня несёт. Поднимаюсь на ноги, прижимаю член к мокрой промежности, трусь о половые губы и захожусь отборным матом, до того сильно хочется оказаться внутри неё. Слегка погружаю головку в истекающую соками вагину и тут же вытаскиваю, дразня и Никки, и себя. Себя, разумеется, сильнее в сто крат.
Никки больше не дрожит. Стонет, царапает ногтями обивку дивана и сама трётся промежностью о член, оставляя на нём влажные следы. Эта картина прекрасна. Но мне нужно держать себя в руках, иначе сорвусь и отымею её настолько жёстко, что сведу на нет все свои старания.
Тяну Никки на себя, размещаю член между её ног, приказываю свести их. Пальцами одной руки натираю клитор, а другой – стискиваю грудь. И не прекращаю водить членом вдоль половых губ.
Никки бормочет что-то в исступлении, вконец расслабляется в моих руках и кончает, не сдерживая криков. Она сжимает бёдра и дрожит так сильно, что я едва не улетаю следом за ней.
– Ужин в восемь, – сухо произношу, отпуская её. – До этого будь в своей комнате. За тобой зайдут и проводят вниз. Надень что-нибудь красивое и сексуальное.
Подхватываю с пола плавки, быстро покидаю террасу, направляюсь в свою спальню и сразу иду под душ. Мне требуется лишь несколько движений рукой, чтобы достичь разрядки.
Хорошо, что я вовремя тормознул себя, когда доводил Никки до финиша. Не стоит давать ей понять, насколько сильно меня от неё штырит.
Глава 6
Никки
Вера в себя, абстрагирование от реальности и представление, какой может быть моя жизнь, давали мне силы жить дальше. Как бы со мной ни обращались, что бы мне ни приходилось делать, я не сломалась и не сдалась. Пряталась в своём выдуманном мире и была относительно в порядке.
До сегодняшнего дня. Пока Демиан не вытащил прошлое на поверхность.
Он вскрыл мои раны, и теперь они кровоточат. Ему не нужна красивая кукла. Демиан хочет вылепить меня по образу и подобию своему. Отравить ненавистью и безумием. И наблюдать, как я корчусь в агонии – живая снаружи и мёртвая внутри.
Демиан вывалил мне правду о моём отце. Я почему-то чувствую, что он не соврал, хоть и не хочу это признавать. И если сказанное действительно правда, то я ничуть не лучше.