В ритме его сердца - стр. 21
– Доченька, родная моя… Господи, что же мне делать? Алина, Алиночка… – она кричала, продолжая истошно плакать на всю комнату, крепко прижимая к себе, бьющуюся в судорогах дочь.
Малышка начала задыхаться, пытаясь откашляться, но у неё ничего не получалось. Её глаза судорожно открывались и закрывались, личико было перекошено.
Ярослав стремительно подошёл к кровати и, взяв Полину за руку, резко отстранил её от дочери.
– Иди на улицу, и встречай неотложку…
– Но я… Я не уйду… Она моя дочь, пожалуйста, я должна быть здесь… – взмолилась она.
Он резко на неё обернулся и закричал.
– Убирайся из комнаты, пока я тебя не вышвырнул! Быстро! Пошла, отсюда!
Полина смотрела в его глаза, полные ярости и тихо плакала. Слёзы катились по её щекам. Она ещё раз взглянула на бьющуюся в судорогах дочь и, закрыв лицо руками, медленно вышла из комнаты.
Пальцы Одонецкого дрожали. Он снова растерялся. Страх сковал его тело, но лишь на мгновение. Медлить, было больше нельзя.
Судороги продолжались, тело малышки стало серым, губы почернели, на губах выступила пена. Он повернул её на бок, и удерживал в таком положении, обложив подушками. Развёл в стакане ещё пол таблетки парацетамола, но дать лекарство не смог. Девочка захлёбывалась. Организм в таком состоянии отторгал таблетки.
Одонецкий разговаривал с ней, не давая заснуть, тормошил за хрупкие плечики, будил, просил смотреть на него, снова и снова обтирал её горячее тельце уксусом.
Через минуту малышка начала задыхаться ещё сильнее, судороги усилились. Он прислушался к ней. Дыхания, почти не было слышно.
Ярослав взялся рукой за голову, в бессилии провёл ладонью по волосам. Руки его похолодели. Он понимал… это остановка сердца…
Бросив покрывало на пол, он взял малышку на руки и уложил на него. Он знал, нужно было сделать искусственное дыхание и непрямой массаж сердца, но боялся. Боялся не рассчитать силу своих рук, и травмировать хрупкую грудную клетку ребёнка.
Но раздумывать у него больше времени не было, тело малышки уже синело. Он сложил свои ладони крест-накрест на её грудине и сделал первое осторожное надавливание, вспоминая всё, чему когда-то учился на курсах первой доврачебной помощи.
Пот стекал по его лицу, кожа горела, сердце билось у самого, словно отбивая двести ударов в минуту.
Но он не останавливался, пытаясь заставить работать маленькое сердечко, которое было сейчас в его руках.
– Ну же малыш. Давай, давай дыши. Помоги мне, пожалуйста. Давай же. Давай… – кричал он, обращаясь к ней не переставая, делая надавливания на грудную клетку и вдыхая в неё воздух ртом, периодически проверяя её пульс.