В рабстве - стр. 1

Это была дальняя окраина крупного мегаполиса. Небольшой домик стоял окружённый золотом колосящейся пшеницы, рядом с ним ещё несколько построек. Ночь. Чистое небо с множеством звёзд безмолвно взирало на землю, Радужный Час уже давно позади. Вдалеке стоял смешанный лес, тишь окутала всё вокруг. Ветерок, почти неосязаемый, едва заметно колыхал колоски, которые от этого сливались и превращались визуально в живое желтеющее море. Холодный свет крупной нарастающей луны прекрасно освещал земные просторы. Ночь безмолвна. Шелеста листьев далёкой опушки, конечно же, не было слышно. Безмятежность. Последствия полуденного жара уже отступили и улетучились, прохлада и свежесть витали кругом в эти часы.

В домике жила семья, родители спали на первом этаже, их дочь в небольшой комнате на этаже под крышей с единственным окном выходившем на небольшой дворик перед домом с размещёнными по полукругу постройками. Девушка была невысокого роста, с чёрными блестящими длинными волосами, доходящими намного ниже поясницы, и милым личиком с аккуратным носиком с почти неосязаемой горбинкой, алыми пышными губами и красивыми выразительными зелёными глазами. Она спала в белой кружевной ночнушке, подаренной ей мамой, и сейчас видела очень дивный сон. Как она с родителями ездила на экскурсию погружения в жерло супервулкана, как они наблюдали субсдукцию литосферных плит, находясь в мантии и, конечно, обратные водопады, идущие вспять на парящие скалы, поросшие родофитовым лесом (форма высших растений, произошедших от красных водорослей, лат.Rhodóphyta). Они смеялись и фотографировались. Её мама, как всегда, хлопотала, а папа опять облил соком выходную рубашку, и мама хоть и не злилась, но всё равно причитала на эту тему. Водопады просто восхитительны, шум воды успокаивал. Сидела их маленькая семья за столиком, они делали заказ, свежесть от воды ощущалась при каждом вдохе. Но вдруг девушка поморщилась, родители и никто другой этого, конечно, не заметили, но она почувствовала, как иллюзия стала нарушаться. Ей очень этого не хотелось, она попыталась воспротивиться, держаться за сон, но ничего не поделать, звук работающего автодвижителя бесцеремонно нарастал и в итоге разбудил её. Девушка открыла глаза и сперва замерла и прислушалась. Всё было как всегда, отец храпел этажом ниже. Вещи в её комнате лежащие без движения, слились в один тон, и в эту секунду в потолок из окна ударил отсвет от бело-лунных фар. Это заставило её вскочить, она подбежала к окну. Машина стояла на внешней кромке дворика. Она попыталась рассмотреть, какое-то время вглядываясь в черноту ночи, кто же за рулём, но этого сделать не удалось, это оказалось невозможно. Девушка подумала, что надо разбудить отца и, возможно, вызвать стражей порядка. Но эти мысли прервались вихрем взвившейся тревогой, кожа испещрилась множеством мурашек, это даже на секунду сбило её дыхание. Она ощущала чьё-то присутствие в комнате, прямо позади себя, и только она стала поворачиваться, как услышала голос:

– Ты же поняла, что мы здесь…

Девушка собиралась закричать и даже уже набрала в грудь воздуха, но не успела, удар какой-то дубинкой по затылку погасил сознание. Лица похитителя она увидеть не успела, и последнее, что услышала за те секунды, которые цеплялась за сознание изо всех сил, было:

– Что с её родителями?

– Я с ними закончил, ещё с час в отключке проболтаются… – а дальше уже неразборчиво. Живы, пронеслась мысль облегчения в затухающем сознании девушки.

***

Утро. Солнце бесцеремонно вторглось ярким свечением в комнату, и паренёк по имени Прэт поёжился. Он уснул в щупальцевом кресле, потому что до глубокой ночи сёрфил всемирный Бассейн. Конечно, сон уже был не так крепок по причине того, что спал сидя, не самая удобная поза для сна, но всё же щупальца точечно удобно поддерживали все необходимые точки опоры, и было весьма комфортно в эту минуту, и он всё же не хотел просыпаться, это его какой-никакой уют, и лишаться сейчас его не хотелось. Но неизбежность того, что новый день пришёл и принёс повседневность и рутину, очевидна. Он открыл глаза и поёжился, шея затекла, ног почти не чувствовал, спину слегка ломило, впитав висками высокочувствительные передатчики для переноса сознания в Бассейн, где множество людей проводят максимум времени, работая, отдыхая, заводя семью и отключаясь только со смертью. Но Прэт не такой, он, конечно, любил поиграть, повидать друзей, предпочитающих жить на просторах Бассейна, но по-настоящему ему был мил реальный мир и жизнь на своих ногах, но мир этот, правда, что ожидаемо, его и не замечал. Вопреки мнению многих аналитиков, коих развелось великое множество, словно слизняков на плодовых телах грибов после дождя в солнечный день, Бассейн не стал новой единственной реальностью для всех и каждого, и много людей посчитали жизнь на показ ребячеством, а кто-то и вовсе, не стесняясь в выражениях, – лицемерием. Но свобода, она на то и дана, поэтому кто захотел, тот там зачастую лишь на время, а кто хочет, вообще не заходит, лишь сохраняя возможность получения знаний, справок, псионных звонков (множество лет назад вытеснили телефонную сеть) и прочего интерфейса для управления окружающим бытом и интерфейса организма. Он посмотрел на своё отражение. Прямо напротив щупальцевого кресла было зеркало до пола на дверце стилизованного под старину шкафа, он был бессменным элементом интерьера в комнате. Прэт нашёл его изображение на древней фотокарточке и потратил уйму времени, чтобы настроить гарнитуру материи для образования нужной формы, а посему, когда всё получилось красиво, больше не трогал его атомы. Люди этой реальности не любят захламлённых интерьеров, и тогда была придумана (хотя скорее наоборот) Гарнитура Материи: при помощи высокочувствительных передатчиков выбирается любой интерьер, мебель, вещи. Люди не держат одновременно диван, кресло, кровать и стулья, если на них некому сидеть одновременно. Но это не касалось шкафа с зеркальной стенкой. Прэт, бывало, общался со своим отражением. Потянувшись и услышав «здоровое» похрустывание позвоночника, поднялся.