В пути - стр. 42
Дойдя до границ вырубки, Касиан прислонился к толстенному дереву, переводя дух. Где-то здесь вчера умирал вудвос, но найти ясень, у которого пещерный человек встретил смерть, представлялось абсолютно невозможным. Невозможным и бессмысленным. О покойниках позаботятся падальщики, у живых всегда есть проблемы посерьезнее. Например, разминуться с возможно отставшими от орды дикарями.
– Слейся с природой… – Пробормотал парень слова, врезавшиеся в память много лет назад. Не помня, кто и зачем учил подобному, он попытался следовать странному совету без каких-то конкретных указаний.
– Слейся с природой… – Повторил сын графа, расслабляя ноющие конечности, вслушиваясь в мельчайшие шорохи и старательно отслеживая любое движение: юркую синичку, опустившуюся на ближайшую ветку и точным ударом клюва прихлопнувшую жирного паука, жужжащих в траве пчел, какую-то мелкую зверушку прячущуюся от любопытных глаз в подлеске, даже ритмичные звуки молота, долетающие из-за частокола. Разруха заставляла кузнеца работать сразу после штурма.
Солнце светило, ветер шумел листвой, река неспешно бежала к морю, и никого не волновал едва сохранивший жизнь одинокий мальчишка. Взяв себя в руки, Касиан тряхнул головой и собирался направиться к дому, как выстоявшие под напором огня ворота поселения медленно отворились, выпуская запряженные ленивыми волами телеги. Рядом со скотиной вышагивала группа солдат герцога и несколько деревенских мужиков. Похоронная процессия (а судя по лопатам то была именно она) имела все возможности срезать, пройдя сквозь одну из дыр в полуразрушенном заборе, но животные привыкли передвигаться по утоптанным тропинкам и тащили арбы давно изученным путем. А может, путь к кладбищу требовал некой мрачной торжественности.
Не понимая, как слуги Ригера ухитрились сохранить свободу, парень, скрытый тенью деревьев, захромал параллельным курсом. К его счастью, выросший между лесом и деревней погост ограничивали лишь воткнутые через несколько метров валуны, а царящее там запустение заставляло обитателей Цаплиного Холма стыдливо краснеть перед редкими гостями провинции. То тут, то там пробивалась поросль, меж могил сновали мыши, а сами места захоронений никак не обозначались, отчего могильщики порой натыкались на истлевшие кости. В общем, кладбище походило на слегка окультуренный подлесок или давно заброшенную усадьбу, но никак не на достойный приют почивших.
Прокравшись за шествием, Касиан спрятался в кустах дикой малины. Дав зарок перед смертью потребовать сожжения на костре, благо откровения Двуликого позволяли расстаться с миром подобным образом, он принялся изучать мертвецов. В глазах по-прежнему двоилось, голова болталась из стороны в сторону, а сознание плыло, но юноша упорно искал в синюшных лицах усопших знакомые черты.