В прорыв идут штрафные батальоны - стр. 11
«Не знаешь ты комбата», – с обидой за Балтуса подумал Павел, но вслух сказал другое:
– Извини, но ты неправ, лейтенант. Горячку несешь. Далеко не все в роте подонки и отбросы общества, как ты говоришь. Немало и таких, кто по нелепой случайности или дурости нашей извечной сам себя под статью подвел. И судимость у них – беда, а не вина. Да, проштрафились, наказаны. Но облика человеческого не потеряли и людьми быть не перестали. И воюют не хуже, чем в строевых частях, и дружбу фронтовую понимают. Я с ними в одной землянке живу, из одного котелка хлебаю. И что бы ты ни говорил – мне лучше знать!..
Ульянцев доводы Колычева то ли из упрямства, то ли из других каких соображений не принял, но пыл умерил, поуспокоился.
– Ладно, раз пошла коса на камень – останемся при своих интересах. Из двоих спорящих каждый думает, что он умней другого. Ни к чему теперь. Тимчук! – громко позвал он ординарца. – Где там у нас «НЗ»? Тащи сюда, нового ротного обмыть требуется.
Из тамбура появился расторопный ординарец Ульянцева – невысокий сухощавый боец лет тридцати пяти с вещмешком и двумя алюминиевыми солдатскими кружками в руках. Ловко орудуя штыком, вспорол банку мясных консервов, порезал хлеб и увенчал с преувеличенной торжественностью стол бутылкой трофейного коньяка.
– А где же новый ротный, гражданин лейтенант?
– Так вот же он – перед тобой!
Тимчук, видимо, всерьез замечание Ульянцева о новом ротном не воспринимал: шуткует ротный под настроение. Водился за ним такой грешок, и ординарец в свою очередь легко соглашался на понятную обоим игру, подставлялся ротному. Но вроде как и не шутит ротный, да и Колычев никак не дает понять, чему верить: спокоен. Смутившись, Тимчук неловко потоптался у стола, машинально обтер штык о штанину.
Ульянцев коротко хохотнул, показал ординарцу рукой на выход. Плеснул по кружкам коньяк, потянулся к Колычеву.
– Давай, ротный, за общую удачу выпьем. Чтоб и тебе в скором времени вслед за мной на своих двоих отсюда выбраться, и мне на новом месте прижилось. Иль в батальоне останешься?
– Война планы покажет.
– С тебя станется, – посочувствовал своей догадке Ульянцев. – А зря. Подставит тебя Балтус…
Павел не ответил. Поколебался, не соглашаясь, но тост поддержал.
Выпили по второму заходу. Ульянцев заторопился.
– Ну, в общем, все. Закругляться надо. Сам понимаешь, аттестаты, командировочное предписание, сухой паек в дорогу получить надо, то да се – на все время требуется. – Ульянцев озабоченно огляделся вокруг, прицениваясь, не забыл ли чего. Вдруг спохватился, кинулся к кровати. Опустившись на колено, пошарил под ней рукой, вытащил полевую сумку. – Вот, забирай. Тут вся ротная бухгалтерия. Разберешься. И сумку на память забирай. У меня другая есть.