В постели с монстром - стр. 25
В саду уже царил полумрак, разбавленный неяркими отсветами от фонарей, установленных вдоль расчищенных от снега дорожек. В доме охраны ярко светились окна, в которых можно было разглядеть мельтешение бликов от работающего телевизора.
- А мы скоро домой, - откликнулась Нино. - Алине пора ужинать.
- Хорошо.
Он не знал, что ещё сказать. Только спрятал руки поглубже в карманы кофты. Снова вдалеке послышался грохот канонады от салюта, который запустил кто-то нетерпеливый. Интересно, а какие ощущения были у Нино от Нового года? Он покосился на идущую рядом девушку. О чём она мечтала, когда была маленькой? Какие подарки просила под ёлку? Сохранила ли до сих пор это предвкушение?
Неожиданно эти мысли разозлили. Она здесь потому, что работает няней его ребёнка. И точка.
- Ты ведь останешься на эту ночь? Не поедешь к родным? - задал Герман вопрос, слыша, как приглушённо звучит его голос.
- Останусь, конечно. А к родным съезжу, когда будет возможность. На пару часов.
- Окей. - Он остановился, и Нино, толкающая перед собой коляску, последовала его примеру. - Ладно, я пойду немного посплю. Если будут бабахать и Алина не сможет заснуть, посижу с ней до утра, - процедил он, и прежде, чем Нино отозвалась, развернулся и зашагал к дому.
Ему снилась Оля. Миллиарды воспоминаний, словно острые иглы, впились под кожу. Сейчас, когда подсознание подкидывало ему те картинки, которые он загонял как можно глубже, Герман снова горел в огне. Ощущения, жадная потребность повернуть время вспять, необходимость прикоснуться к Оле, чтобы обмануть себя и поверить в то, что она живая… всё это хороводом кружилось в голове.
Он вглядывался в своё изуродованное лицо, отражающееся в зеркале, а рядом с ним стояла Ольга. Но видел он её только там, по ту сторону холодного и равнодушного стекла. Она улыбалась, склонив голову набок. Всё такая же, какой он её помнил - настоящая, близкая, родная…
- Ты теперь с другой? - шепнула Оля, и Герман вздрогнул. Разве мог он вообще думать хоть о ком-то, когда рядом была она?
- Нет. Ты вернёшься?
- Я буду ждать тебя здесь.
Она протянула к нему руку, касаясь гладкой поверхности с той стороны, и Ильинский тоже приложил ладонь к зеркалу. Совершенно неожиданно оно пошло трещинами. Там, где его касалась ладонь Германа, разбежалась по сторонам тонкая сетка изломанных линий, после чего стекло разбилось на осколки. Какие-то из них осыпались на землю, какие-то впились в руку, причиняя острую знакомую боль.