В постели с монстром - стр. 19

Во-первых, судя по всему, никакой женщины, кроме Ирины и самой Нино, рядом с малышкой находиться не будет. Ей придется быть с Алиной двадцать четыре часа в сутки и из этого вытекала следующая проблема – с кем оставить маму на то время, что сама она будет жить в этом особняке? Ведь за матерью требовался постоянный уход. А значит, нужно будет нанять сиделку… денег, полученных после увольнения, возможно, хватит где-нибудь на неделю, а потом… потом ей остаётся только надеяться на то, что новый работодатель выплатит ей аванс. Или же – придётся собраться с духом и, объяснив свою ситуацию, попросить его об этом. Эта мысль казалась Нино ненавистной, но иногда жизнь не давала иного выбора, кроме как просить у тех, кто был богаче и сильнее тебя. И она надеялась, что Герман окажется чуть более сердобольным, чем те, с кем судьба сводила ее прежде.      

Герман… она помнила этого человека, хотя он ее, конечно же, не узнал. Такие люди, как он, не запоминали в лицо случайных знакомых, которым было до них также далеко, как простым смертным - до небожителей. И единственная встреча с ним была тем редким случаем, когда Нино остро жалела о том, что у нее нет ничего – ни положения, ни денег, ни гламурной внешности – для того, чтобы заинтересовать собой этого мужчину.       

Это случилось в те времена, когда она ещё была девчонкой, верившей, что силой собственного желания и веры в свои силы можно свернуть горы и добиться всего, чего хочешь. Она была тогда – кажется, целую вечность тому назад – беззаботной и оптимистичной, хотя жизнь и в то время не слишком ее баловала. И у нее были друзья, во всяком случае, она считала этих людей для себя таковыми. Ошиблась, как то показала позже жизнь, но в тот период ещё верила в незыблемость этих отношений.      

А ещё – тогда она могла себе позволить потратить целый вечер ради собственного удовольствия. И когда одна из подружек рассказала, что договорилась о посещении какого-то любительского хоккейного матча с последующей афтепати – охотно согласилась пойти за компанию.        

Герман Ильинский был в тот вечер нереально хорош. Во всем – в том, как уверенно и мужественно двигался на льду, как смеялся, забив шайбу, как махал рукой трибунам, точно настоящая звезда… И ещё более притягателен оказался в неформальной обстановке после матча, хотя она весь вечер могла разве что наблюдать за ним со стороны. Ровно до тех пор, пока он, не напившись, едва не упал на неё, а затем, слово за слово, не попросил подвезти его до дома.       

Смешно было вспоминать сейчас, как они добирались до его квартиры в центре города общественным транспортом. И неловко – то, как он попытался ее обнять, едва они вошли в прихожую. И хотя она могла, наверное, поддаться ему, потому что, совершенно определенно, он притягивал ее так, как никто прежде, Нино все же совершенно не желала оказаться для него наутро лишь безликим воспоминанием. Как бы ни хотелось прикоснуться к тому, кто при других обстоятельствах даже не посмотрел бы в ее сторону дважды.