В постели с инкогнито - стр. 22

Он никогда не обижался за то, что она его бросила. Хотя понимал, что нужно обижаться. Что так будет правильно.

– Ты же мужик, ты же самец. Разозлись, полыхни тестостероном,  идя вразнос, – советовали приятели.

Но не получалось. Не обижалось. Именно так, через «О».  Не взрывалось злостью, не пламенело обидой.  Уже не жгло. Тихонько ныло, как отмерший зубной нерв.  Не уязвлялось. Но и не зарастало шрамами. Не забывалось. И точка.

– Прошу прощения за опоздание, – торопливо произнесла Ника по-английски и села.

Арик встал и подошел к ней. Она замерла в напряжении. Как всегда, когда кто-то близко подходил.

– Это я, Никусь, Арик Голд. – Обнимемся? – он наклонился к ней и прошептал код.

Юра его не расслышал, хотя весь превратился в слух.

– Арик! – обрадовалась она. – Какими судьбами? Сколько лет мы не виделись? Ну-ка иди сюда, – она протянула руки.

Арик наклонился, обнимая ее.

– Ой, много, Никусь, много. Здесь еще Юрка Кузнецов, – заговорщицким тоном сообщил Арик.

Она обвела взглядом группу мужчин.

– В жуткой фиолетовой рубашке оттенка уписавшейся каракатицы. И даже сильно наглаженной, – подсказал Арик.

– Арик, как же мне тебя не хватало! – расхохоталась она. – Только ты можешь такое придумать.

– Чё ты смеешься, Никусь? У каракатицы такого почти цвета чернила в специальном мешке. Она ими писает на врагов для устрашения. Вот не знаю насчет врагов Юрки, но я при виде этого шмота сразу почувствовал серебристое ощущение в мочевом пузыре.

Ника посмотрела на Юру. Он встал и подошел к ней. Сердце очень некстати забилось, из груди вырвался тяжелый вздох.

– Трудно быть богом, – шепнул он.

Она улыбнулась. Эту книгу Стругацких они оба очень любили. Поэтому не мучились, придумывая личный код.

– Здравствуй, Юра, – Ника погладила его по руке, но обниматься не стала.

Да и он бы не решился. Зато не надулась. Не напряглась, как во время того последнего их разговора. И тогда, когда он приехал к ней в больницу. И на том спасибо. У нее явно всё устаканилось, отболело, кануло в бездну прошлого.

Сердце кольнуло горечью. Он теперь прошлое. Ее прошлое. Ника перевернула эту страницу и закрыла книгу навсегда. Поздравляю! Ты прочитанная книга. Добро пожаловать на пыльную полку.

Забавно, но за столько лет Юра не сменил одеколон. Меня окутала свежесть «Голубой воды Давидофф», когда он наклонился, чтобы прошептать код.

В голове немедленно зазвучала мелодия Баха «Воздух». Я сразу же успокоилась. Юра всегда гипнотизировал меня своим спокойствием, как факир кобру. От него исходили флюиды теплоты, безмятежности и абсолютного вселенского равновесия. Неизменно на своей волне, в своем особом ритме, он – медленно парящая в космосе планета. Вокруг суетливо шустрят кометы. Проносятся на немыслимой скорости астероиды. А он медленно и верно перемещается по своей орбите.