В постели с драконом - стр. 6
Денис. Его больше нет. Эта мысль заставляет меня устыдиться романтических мечтаний. Мой парень потерял брата, я ― друга, а моя подруга… Боже, Эмма! Она же потеряла любимого человека.
– Эмма! ― Я встречаю ее в коридоре и, не раздумывая, бросаюсь на шею ― Мне так жаль!
Она не обнимает меня в ответ, вообще не проявляет ни единой эмоции, просто смотрит на меня, будто на памятник.
– Вика, мне пора на пару, давай, ― она холодно отстраняется от меня и плетется следом за группой.
– Эм, если нужно поговорить…
– Я знаю, забудь! ― резко кидает она, даже не обернувшись и не выразив ни капли страдания. Хотя все скорбят по-своему, она, видимо, выбрала позицию камня, заперла все чувства внутри себя.
После пар я жду Стаса у его корпуса, но, когда выходит его группа, понимаю, что его среди них нет. Он перестал ходить на пары? Я достаю телефон и пишу сообщение:
«Привет, ты где? Я могу чем-то помочь?»
«Привет, заеду за тобой через пару часов, где будешь?»
«В мастерской».
«Ок, целую».
Уязвимость делает людей слабыми или настоящими? Я всегда думала ― случись у Стаса какие-то серьезные проблемы, он просто взбесится и сожжет мир к чертям собачьим. Обычно он заводился по каждому пустяку, устраивал сцену ревности на ровном месте, а тут… Тут он потерял брата, но не вламывается в мастерскую, не берет меня со всей дури на подоконнике, чтобы забыться. Я его не узнаю и в то же время все больше тону в чувствах к нему, забывая о недавнем, таком твердом, решении порвать с ним.
– Ты готова? ― Он заходит в мастерскую, где я одиноко рисую на мольберте фигуру обнаженной девушки. ― У тебя хорошо получается, ― он подходит ко мне со спины и утыкается лицом в волосы.
– Спасибо, ты никогда раньше этого не говорил.
– А зачем? И так понятно, ты талантлива, а я был слишком занят своим эго, чтобы это признать.
– Был? Что изменилось? ― Я разворачиваюсь к нему.
Удивление, страх, трепет, уязвимость ― весь спектр эмоций обрушился на меня.
– Прости, понятно, что… ― я опустила глаза и хотела повернуться обратно, но он удержал меня за подбородок, нежно коснувшись его пальцами.
– Не извиняйся. ― Стас внимательно всмотрелся в мое лицо, чуть сдвинув брови. Его большой палец оттянул край моей губы, как раз там, где еще остался небольшой рубец от его удара. Он понял, откуда этот шрам, его глаза метнули молнии в мои, он будто спрашивал: «Это сделал я? Почему ты молчала?». Сожалеет ли он? Как же я хотела, чтобы он сожалел и правда никогда-никогда больше себе такого не позволил. Вот только я знала, что именно так все жертвы насилия и думают и каждый раз ошибаются.