В помощь сестре милосердия - стр. 4

Конечно же, в силу естественной человеческой морали христианин тоже любит любящих его, но если на этом его любовь и милосердие заканчиваются, то такой христианин ничем не отличается от тех, кто не принял Христа. Поэтому евангельская этика призывает превысить эту естественную мораль в том смысле, что если грешник любит любящего его, то христианин должен любить и того, кто его не любит, и даже более – любить тех, кто его ненавидит: «Но вы люби́те врагов ваших, и благотворите» (Лк. 6, 35).

Итак, мы призваны быть милосердным ко всем. Прежде всего, дорогие братья и сестры, постараемся понять, что, говоря о милосердии, не следует понимать его как исключительно материальную помощь. Очевидно, что люди вполне материально обеспеченные могут нуждаться в ином виде милосердия: просто добром слове, внимании, поддержке, искренности. В нашем мире, где каждый ценит свое время, силы, эмоции, скупость на них – уже визитная карточка современной цивилизации. Сколько людей, даже в рамках семьи, нуждаются в теплом слове, задушевной беседе, просто обычном внимании. Стало быть, милосердие, как деятельное проявление любви, выразимо в самых разных видах и формах: материальной, эмоциональной и иных. Однако, тут нас поджидает целый ряд искушений. Первое из них, и самое распространенное – это подмена христианского милосердия милосердием естественным, общечеловеческим.

Нередко можно встретить такую идею, что оказывать милосердие нужно тем, кому оказанное милосердие поможет, что называется, стать на ноги. Сам по себе такой подход имеет право на существование. И, безусловно, он является правильным с многих точек зрения. Всегда легко любить и милосердствовать умному, сильному, красивому, доброму, перспективному. Но что в нем, в таком подходе, христианского? Такой подход, скорее, рассчитан на перспективу, рост. Но Господь ведь не сказал Своим ученикам: станьте продюсерами, ищите талантливых, умных, здоровых, многообещающих и оказывайте им милосердную поддержку. Христианин, конечно же, может и должен помогать талантам. Но он, христианин, должен помогать невзирая на лица, положение, статус и т. д.

Иное искушение на пути милосердия ожидает нас даже тогда, когда мы решили, что нужно оказывать милосердие не только перспективным. Представим себе ситуацию. Есть люди, нуждающиеся в милосердии, и мы понимаем, что по разным причинам они никогда не смогут в полной мере выйти из состояния, в котором оказались. Например, старики уже никогда не помолодеют, сироты никогда не обретут биологических родителей, и, как показывает опыт жизни, почти никогда не способны заново социализироваться те, кто выпал из общества и ведет асоциальный и нередко аморальный образ жизни. И вот тут, даже при благом желании оказать милосердие, в нас включается судья. Мы начинаем судить, кто достоин милосердия, а кто нет. Вот тот – достоин моего внимания и милосердия, а вот этот – нет. Казалось бы, все правильно. Нужно быть рассудительными и мудрыми даже в вопросах милосердия. Нельзя быть милосердным бездумно. Ведь даже святоотеческая рекомендация гласит: «Пусть запотеет милостыня твоя в руках твоих, прежде чем ты узнаешь, кому даешь». Однако, можем ли мы, имеем ли право судить? Ведь, определяя, кто достоин или не достоин милосердия, мы производим суд, даже более – осуждение. Однако, милосердие – проявление любви, которая «все покрывает» (1 Кор. 13, 7). Суть и сила милосердия именно в том, что оно не по справедливости, а по любви. Апостол Иаков прямо говорит: «милость превозносится над судом» (Иак.  2, 13). Милость выше суда, больше его, выше его, шире его. А значит, когда мы, желая оказать милосердие, начинаем судить, то сразу становимся на совершенно иное основание, отрывающее нас от христианской любви и милосердия.