В поисках своего дома - стр. 31

Индеец замолчал и набросил на голову одеяло. Мерцающие угли высветили широкие скулы, туго обтянутые тёмной кожей. Безжизненные глаза потерялись в глубоких глазницах.

– Когда поднимется солнце, – сказал Бак, – я поеду на юг. Я оставлю тебе нож.

– Не нужно ничего, брат, – ответил дикарь. Кожа сморщилась вокруг потрескавшихся губ. – Я не поеду дальше. Я видел много людей. Много белых и много красных. Но моего народа нет, мне больше нечего искать.

Он замолчал и оставался неподвижен всю ночь. Возможно, с последним словом, которое он выдавил из себя, его дух и тень-призрак начали готовиться к отходу к высоким звёздам, откуда они были взяты и вложены в человека при его рождении… Или он просто засыпал… Он слишком устал.

Утром Бак не заговорил с ним, лишь молча положил перед ногами Дакота ремень с большим охотничьим ножом. Индеец не шелохнулся. Он сидел с покрытой одеялом головой и думал о своём. Может быть, он уже умер или умирал. Бак не стал открывать одеяло, скрывавшее лицо дикаря. Он сел на коня и поскакал прочь. Прерия за ночь покрылась тонкой коркой снега. Ушёл ещё один год жизни. После него в душе не осталось радости.

Бак въехал в Лэсли-Таун по боковой улице, обогнул длинное строение городского склада, на стенах которого трепыхались многочисленные лохматые обрывки объявлений, и прямиком направился к салуну Брайна. Просторное помещение уже кишело посетителями. В зимнее время в салуне собирались значительно раньше, чем летом. Многие ковбои, обычно занятые перегоном скота через штаты, теперь лениво посасывали подорожавшее пиво да пускали кольца сизого дыма в потолок. Бак шагнул в салун и остановился, оглядываясь. Прогретый воздух лизнул замёрзшее бородатое лицо.

– Эй, приятель, не держи дверь! – крикнул кто-то. – Когда мы надумаем глотнуть свежего воздуха, мы сами выйдем на улицу.

Бак захлопнул за собой дверь. Виднелись знакомые лица, но было множество чужих. За столом возле входа сидел одноногий солдат в дешёвенькой куртке на меху, рядом стоял прислонённый к стене костыль.

– Скажи, Брайн, – обратился Бак вместо приветствия к хозяину салуна, – Юдит у себя?

Он стащил с головы потрёпанную мохнатую шапку с хвостом и сунул её за пояс. Надышанный воздух кабака и плавающие вокруг ламп полосы дыма вызвали у него желание ополоснуть горло жгучим напитком. Вирус кабацкой жизни мгновенно проник в него.

– Так что, у себя Юдит?

– Нет. Её вообще нет. – Хозяин посмотрел Эллисону в глаза. – Умерла она. Похоронили всего неделю назад. Зарезали её по пьяному делу.

– Кого? Юдит Моррисон? – не понял Бак. Бармен кивнул и подвинул стакан. Бак взглянул на лестницу, ведущую на второй этаж. Он залпом выпил налитый виски и поморщился. Жёлтый огонь проскользнул в желудок.