В поисках шестого океана. Часть вторая. Крушение - стр. 16
– Разумно. Твоя задача, говорить все, что чувствуешь.
– Но я не всегда могу выразить это словами. У меня – образы.
– Ассоциации, образы, рисунки, все что угодно, – доктор Кейн, похоже, входил в раж. – Мне нужен материал. Исходник, который можно обрабатывать.
Глаза его лихорадочно заблестели.
– А укол обязательно? – спросила я умоляюще.
– Хорошо, можно микстуру, – смирился доктор, – только она подействует через полчаса, а укол сразу.
– Давайте подождем полчаса. Вы пока свои приборы настроите. А то прошлый раз было не очень приятно.
– Наука не всегда приятна. Цель – вот ради чего мы работаем.
– А какая ваша цель? – спросила я, выпив микстуру, она была приторная и отдавала ментолом.
– Жидкая жвачка? – пробовала пошутить я.
– Что? – не понял доктор Кейн. Он изучал свои записи.
– Какая у вас цель?
– Я уже говорил тебе, что цель эксперимента…
– Нет. Док, с экспериментом все понятно. Какие цели у вас лично: прославиться? Оставить свой след в науке? Найти Бога? Или доказать, что его нет, а есть только физиологические процессы?
– Ты всегда такая любопытная? Хочешь стать психологом?
– Нет. Я хочу стать художником. Но человеческие мотивы мне тоже интересны. Почему человек поступает так или иначе.
– Иногда поведение человека непредсказуемо и его нельзя объяснить логически.
– Когда такое бывает?
– Когда включаются чувства: страх, гнев, любовь. С последним особенно тяжело. Никакой логики.
– Так вы любовь изучаете? – спросила я с любопытством.
– Скорее наоборот. Как можно без нее обойтись, – сказал доктор Кейн и включил свой прибор с излучателем.
7. Доктор Кейн
Доктора Кейна все считали гением. У него были хорошие результаты работы, с ним считались. Я видела одну из его пациенток, Анну Смит. Довольно долго, еще в другой больнице, она лежала в коме после травмы, и улучшений не наступало. Спустя полгода, зафиксировав смерть мозга, ее уже хотели отключать от аппаратов, но доктор Кейн, с разрешения родственников, взял ее к себе и облучил своим прибором. Через несколько сеансов пациентка очнулась! Заново научилась ходить, есть, говорить. Сейчас она лежала вместе с нами, потому что страдала амнезией, и вела себя немного странно, но ведь она жила! И была вполне вменяемой. Я разговаривала с ней. Анна совсем ничего не помнила из своей жизни, даже своих детей. И, говорили, ее поведение тоже кардинально изменилось. Из забитой, сутулой, вечно суетливой домохозяйки она превратилась в невозмутимого человека с величественной осанкой. Среди остальных пациентов клиники она очень выделялась. Она казалась камнем, несокрушимым валуном в потоке вод.