В поисках Галатеи. В семи книгах - стр. 24
Даша заказала по мобильнику такси и через десять минут они уже сидели на заднем сиденье желтого «Солариса» – Даша все-таки попросила машину эконом-класса… Когда она выходила из машины, Паша обратил внимание, что на щиколотке у девушки надета тоненькая золотая цепочка.
Они прошли в зал на третьем этаже, собирая на себе взгляды мужчин, встречавшихся по пути на лестнице. Иные только языком не цокали, разглядывая Дашу почти со всех трехсот шестидесяти градусов.
В главном зале, где собственно должна была открыться выставка, уже толпились десятка четыре людей, в большинстве своем знавших друг друга. Так что Паша быстро начал раскланиваться и ручкаться, замечая при этом, как его знакомые смотрят на Дашу. К нему обращались по разному – кто называл его «Дон Пабло», кто «Павлушей», а кто и «Павло». И хотя он раскланивался со всеми любезно, но в нем начиналось какое-то внутреннее кипение, ему хотелось отомстить всем неизвестно за что. «Домой приедем, я тебя так оттрахаю, что обо всех новых знакомых позабудешь», сказал он про себя, не понимая, к кому именно ревнует спутницу. Даша держалась скромно, вежливо улыбалась, что-то отвечала и все время подчеркивала, что она здесь с Пашей, к которому недавно приехала, и вот он ее «вывел в свет».
– О, а вот и Дон Пабло со своей сеньоритой, – раскинув руки, двинулся к ним Мишель Бородянский, заговоривший довольно громко. – Где же ты такую Дульсинею скрывал?
– Это моя муза, – отрепетировано сообщил Паша.
– Молодец, с такой Музой сделаешь что-то значительное. Одобряю,
Мишель Бородянский был на десять лет старше Паши, выставлялся многократно, удачно продал несколько работ заезжим американцам, а потому держался уверенно, но не свысока.
Выставка была симпатичная, два десятка картин маслом в необычной технике, чтобы почувствовать рельеф стволов деревьев, особенно в зимнем пейзаже стволы берез, смотреть картины нужно было метров с двух – трех. Видно было, что автор охотно работает мастихином, сейчас это модно, и производит на зрителей хорошее впечатление.
В углу зала стоял стол под скатертью с бутылками белого и красного вина, которое два официанта наливали в пластиковые стаканчики – приличия соблюдены, но без шика, хрусталь отменяется.
Когда они вернулись в мастерскую, Даша достала из своей маленькой сумочки несколько визитных карточек, которые ей сунули незаметно от Паши его коллеги.
– Господи, и он туда же! – воскликнул Павел, увидев выведенные витиеватым шрифтом с завитушками имя и фамилию – Дмитрий Ижорский.
– Ты его хорошо знаешь?
– У него в юности среди наших ребят прозвище было «лобковед», – припомнил Паша..