В погоне за солнцем. Философия приключений - стр. 2
Брандис. Войсковая часть. Офицерская общага. Со мной еще четверо однокурсников: Андрей Попов, Андрей Буховко, Игорь Цейко, Володя Лихачев или Малой. Первая проверка на прочность. Для нас есть только три номера: два по два и плюс один с подселением. Выбираю с подселением и… делаю шаг длиною в жизнь.
Первый этаж, налево от входа, первая дверь справа. Две койки: та, что слева, свободна. Солнечный свет заливает комнату. У окна на тумбочке старый японский магнитофон, рядом горка кассет. Надрывным голосом под звуки гитары из динамика рвется боль… Афганистан. Мой сосед Алексей Николаевич Федосеев, афганец, орденоносец, замполит отдельной вертолетной эскадрильи. Он и его жена, Вера Васильевна, все три года моей службы в Германии заботились обо мне, как о своем старшем сыне. Они мои вторые родители, близкие, как и мама с папой, люди, а их дети, Сергей и Наташа, для меня как брат с сестрой. Песни про Афганистан, неторопливая беседа, анекдоты и шутки на все случаи жизни. Отеческая рука и плечо умудренного опытом старшего товарища, что еще нужно для становления офицера-воина?
Воспоминания как река. Пока не войдешь, не захлестнет волной. А стоит намочить ноги, сделать шаг… и понесет тебя по страницам прошлого, замелькают картинками города и события. Нет-нет да и пробьет на слезу, защемит сердце. Вроде еще не старый, чего ему болеть-то…
Служба давалась легко, было очень интересно, но юношеский максимализм и принципиальность порождали массу ошибок и конфликтных ситуаций, решение которых требовало моего неминуемого наказания, но по какой-то причине чаще всего бумерангом возвращалось обратно, к инициаторам. Хотя в целом, оглядываясь в прошлое, в те лейтенантские годы в наших отношениях не было грязи и подлости. Мы были молоды, кто-то постарше, а отцы-командиры мудры.
Анатолий Иванович Морозов, наш командир полка, летчик, полковник, статный, крупный нос, широкие плечи. Спокойный ровный голос. Человек с большой буквы. Как и Александр Давидок, инженер полка по СД (самолет-двигатель), подполковник. Непосредственный начальник всего технического состава. Это наши батяни-комбаты. Строгие, но справедливые.
Бабичев Анатолий Андреевич, Бабич, Андреич. Мой НТЗ (начальник ТЭЧ звена), первый учитель, въедливый до мелочей. Когда-то он работал в штабе, штабные привычки перекочевали на бетонку. Каждый день он наведывался в штаб, чтобы узнать новости о происшествиях за сутки. Каждую мелочь Андреич заносил своим каллиграфическим подчерком в маленькую тетрадку. А потом собирал нас на стоянке, ставя задачу по проверке тех или иных агрегатов и узлов, которые, судя по добытым в штабе циркулярам и молниям, были причиной инцидентов и летных происшествий. Самое интересное, что поначалу мы все злились на него за излишнюю работу (это была его собственная инициатива), но позже, когда его опасения становились явью, все эти, казалось бы, напрасные усилия возвращались сторицей. Наше звено обходили стороной все инспекции и проверки. К тому же в отличие от других эскадрилий и звеньев по окончании полетов и в выходные дни мы, как правило, отдыхали. Даже если с самого верха прилетала «указивка» выйти всем. А все потому, что Андреич умел предвосхищать события. А еще заставлял нас расписываться карандашом на оборотной стороне вскрытого лючка: фамилия, подпись, дата. И делать обязательную запись в ЖПС (журнал подготовки самолета) и формуляре самолета о выполнении работы. Мы всегда все знали, а документы на самолеты, которые мы обслуживали, всегда были в полном порядке. Потому и всевозможным проверяющим и комиссиям было с нами неинтересно. Андреич мог переспорить любого, будь то командующий или сам конструктор самолета. Он был ходячей энциклопедией. Настоящий кладезь знаний.