В погоне за дофамином - стр. 14
И даже если все вокруг говорят ребеночку, что он гений, он возвращается домой, в свое одиночество, а там его виртуальная мать: «Да они просто стебут тебя! Смеются!» «Но они платят мне деньги, мама!» «Это они из жалости! Не строй иллюзий!» Поэтому ребеночку матери-нарцисса очень нужна другая мать, которая может встретить его после концерта, обнять и сказать: «Боже! Как это было потрясающе! Я так рада!» Без зависти быть на одной волне. И ребеночек ищет новую мать среди партнеров. Но ни один партнер не готов быть вместо вашей мамы. У него есть своя жизнь.
А когда партнер искренне радуется успеху такого «ребенка», то в момент самой большой радости вдруг снова звучит голос: «Да тебя просто жалеют! На самом деле ты никто!» Это ребенок – сирота. О, да! Это эмоциональное сиротство. И тем оно тяжелее. О тебе заботились, одевали, кормили, учили, но не было одного – не было искренней радости. И все твои победы были не в твое будущее, а жертвоприношение для матери, чтобы она хоть раз сказала: «Я горжусь тобой. Ты сделал это очень круто». И чтобы в ее глазах не было ни зависти, ни критики.
Этот ребенок всегда одинок, потому что он привык, что лучшее, что может ему дать его мать – это оставить его в покое. Она не может чувствовать его. Она может его только переделывать. Так же, как своего мужа – подгонять под свой шаблон. У такого ребенка нет опыта любви, когда тебя любят тем, что ты есть. И такому как ты есть помогают выбрать успешный для твоей природы путь.
Она гладила ее по голове и случайно выколола глаз – это про мать-нарцисса. Она гладила дочь по голове и смотрела на гостей – верно ли они реагируют на ее красоту и не ее разряженную, замученную прическами дочку, которая никак не хочет улыбаться гостям, вечно надутая, как мышь, сидит в углу и что-то там бормочет своим игрушкам.
Она заботится о своем ребенке, но ровно столько, сколько считает нужным. Больного она отведет к врачам, чтобы исполнить свой долг, поставить галочку. Не более того. Она снова идеальна. И ей теперь наплевать, что ребенок сутулится от непомерной ноши ее психики. Она будет бить дитя по спине и кричать: «Я же сказала тебе – не горбись!» Но никогда не поинтересуется, что можно сделать, чтобы спина ребенка была сильнее, и ему легко было держать осанку. Мать-нарцисс не думает про ребенка, она думает о том, что она должна сделать, чтобы выглядеть идеально.
Поэтому у нее есть неразрешимые задачи, которая она решает в свою пользу: ребенок-неряха, шизотипик, шизоид, не от мира сего – такой уродился, весь в отца! А ведь можно просто доброжелательно учить тому, что ребенок не умеет сам. Ведь когда она подсказывает своему «маугли» правила поведения, он запоминает их и больше не делает ошибок. Но ей невдомек, что ее ребенок «маугли», потому что она всегда смотрела на него как на глину для лепки.