В плену запрета - стр. 47
— Ты больной?! — выдаю, едва ли не задохнувшись от возмущения. Чувствую прижимающуюся тушу позади.
— Думаю членом. Как ты и сказала.
Взвизгиваю от неожиданности и жгучего стыда, когда придурок кусает мою шею, оттягивая зубами кожу. Немедля ни секунды отодвигает свитер и перемещается на ключицу, оставляя укус и там тоже, пока я осыпаю его проклятиями и отчаянно начинаю звать на помощь.
— Не напрягай связки, Лизка, тут нулевая слышимость, — урод проходится горячим языком за ухом, и я едва сдерживаюсь, чтобы не обласкать его нелестными словами и не спровоцировать ещё сильнее.
Но это ещё цветочки по сравнению с тем, что происходит дальше...
Здоровая ладонь сначала прижимается к моему животу, спускаясь всё ниже и ниже, пробирается под одежду и ведёт, наоборот, вверх.
— Не смей!.. Не смей! — дёргаюсь, понимая, что он собирается делать. Пытаюсь отодвинуться, но, тем самым, ещё сильнее прижимаюсь к стоящему позади и освобождаю пространство для действий. Боже, я чувствую, как что-то твёрдое упирается в поясницу…
25. Глава 6.6
— Ч-ш-ш, не рыпайся, — хрипит над ухом, пока рука оттягивает топик под свитером, освобождая мою грудь.
— Не надо, пожалуйста!.. — шепчу, задыхаясь от волны стыда, когда холодная ладонь ложится на полушарие, по-хозяйски сминая его.
— Хочу тебя, Лиз, — прокручивает меж пальцев сосок. А я закусываю губу, до боли зажмуриваясь от странного чувства, что возникло внизу живота от его действий.
— Мне противно...
— А так? Противно? — нагло, не спрашивая разрешения, отпускает грудь и просовывает свою татуированную руку за пояс джинс. В этот самый момент я проклинаю себя, что не переоделась. Они же большие по размеру в талии, в другой одежде он бы не сделал этого так просто!
Князева не смущают мои крики, то, как я извиваюсь и вырваюсь. Ему наплевать. Секунда, и мужская ладонь уже в моих трусиках, накрывает нежную кожу. Там, где никто и никогда не прикасался ко мне. ТАК, как никто и никогда не прикасался.
— Нет... — выдыхаю, почувствовав проталкивающийся в складки палец.
— Блядь, какая нежная, — горячие губы осыпают шею поцелуями оставляя влажные следы, пока он массирует мою плоть там. Заряды тока проходятся по телу, аж волосы на голове встают дыбом. Чувствую, как там начинает пульсировать от прикосновений. Ранее неизвестные чувства будоражат кровь, заставляют дрожать от ужаса и чего-то ещё непонятного для меня...
Стыд. Унижение. Отвращение к нему и к себе. Все чувства смешиваются между собой в один снежный ком. Но самое мерзкое не это... самое мерзкое – осознание, что я пытаюсь сжать колени не потому, что мне больно, а приятно...