В плену запрета - стр. 25
— Скоро сама узнаешь, Кудрявая, — произносит вкрадчиво и отпускает, как ни в чём не бывало. Из-за шока и неожиданности, не двигаюсь в этом положении несколько секунд.
Он только что нахально прижимался ко мне в аудитории при таком огромном количестве людей, при преподавателе. Да как посмел!..
Что я должна узнать?.. А, его имя!
Что за бред? Почему бы самому не представиться? Ну и самооценочка. Стоп, Кудрявая?!
В голове творится настоящий сумбур, я сижу и тупо хлопаю глазами, как дурочка, пока сосед наблюдает за реакцией. Флешбэк с последним воспоминанием, когда Демьян приставал на кухне, не заставляет долго ждать. В красках вспоминаю, как ненавистный жених лапал меня. Внутри вспыхивает то самое отвращение и жгучая злость.
Не отдавая себе отчёт, замахиваюсь со всей силы и оставляю звонкий шлепок на мужской щеке. Да такой громкий, что самой становится страшно.
— Ты чё, попутала? — осознаю, что сделала уже после... когда одногруппник больно хватает мою шею сзади и не давая пошевелиться приближает к себе лицом. От испуга не могу сопротивляться, ещё секунда – и он размажет меня по стенке или прихлопнет как муху.
С каких пор я боюсь каких-то мужланов?
Может быть, потому что этот шкаф крупнее тебя в три раза и инстинкт самосохранения ещё не покинул тело вместе со здравым смыслом?
— Молодые люди на галёрке, мы вас не отвлекаем? — снова наступает та самая гробовая тишина, слышно лишь наше дыхание. Моё и взбешённое татуированного. Студенты поворачиваются назад, чтобы понять, к кому обращается преподаватель. Чувствую и вижу это боковым зрением. И все смотрят, как я сижу, схваченная придурошным качком.
Позор... Обхватываю ладонью чужие пальцы, хочу отодрать от себя, но он легко хватает обе мои кисти своей свободной, сковывая их за моей спиной.
— Не парьтесь, Антон Михалыч. Продолжайте лекцию, вы нам не мешаете, — нахально обращается к преподавателю, обнажая белоснежную улыбку, но при этом злобно смотря в упор на меня. Без капли стыда, всё ещё продолжает удерживать застывшую от ужаса как статую, меня.
— Отпусти, — злобно шиплю. Стадия позора пройдена, становится плевать, что на нас продолжают пялиться.
— Иначе что? — нарочно провоцирует, прижимаясь практически вплотную своим лбом к моему. Запах сигарет вперемешку с мятой обдаёт лицо. Запомню я его надолго, как и первый учебный день.
Схваченные руки за спиной немеют, зажатая в тисках шея начинает болеть.
— Отпусти, сказала! Ты больной, что ли?! Мне больно! — дёргаюсь, ёрзая на месте. От этого складывается ощущение, что я жмусь к придурку сильнее. — Я кричать сейчас буду!