В плену у страсти роковой. Дочери Древней Руси - стр. 74
В душе моей, поселившейся в заброшенном замке, росла паника. Обиды и упреки были все тяжелее, я никак не могла с ними сладить. Может я просто не любила князя, и теперь, не за городскими стенами, а в лесу это стало понятно. Не оставалось больше Киева, дворца и всего, что нас так сближало тогда. Муж мой растерялся и не ведал, как ему быть дальше. Я понимала, что положение становилось плачевным. Он привык к граду и к власти и не хотел отвыкать, понимая, что я в том виновата.
Но тогда я и подумать не могла на какой шаг толкнула своего возлюбленного. Мы ни о чем таком и не говорили, чтобы хоть как-то продержаться и дожить до лучших времен. Но с девочкой он проводил все свободное время, и она запомнила его, а не меня. Но также было и с моей матушкой. Женщины в нашем роду никогда не тряслись над детьми. Я как-то сказала ему о том. Федор только покачал головой и ничего не ответил
Вот и матушка моя сама сбежала на эти земли, потому что в своем мире до нее никому не было дела. Наверное, ей хотелось быть там, где бы к ней по-доброму относились. Но и тут все было не так, как ей мечталось. Но с Русом и с его братом Щеком она как-то устроилась. Удастся ли мне найти свой уголок в мире.
Плохо было и то, что достался мне не король и не князь, а только воевода и надеяться не на что было. Из-за своих ошибок я злилась теперь на весь мир, и виноваты были все, кроме меня самой.
А тут новая беда, исчез мой муж вместе с воинами, как так вышло, понять я не могла. Оставалось только гадать, что с ним могло произойти. Оставались только ожидания и неизвестность. Но что будет с нами. Если он не вернется? Такой беззащитной и потерянной я не чувствовала себя даже в детстве, когда оказалась у Аскольда. Наверное, просто это гиблое место, на нас никто не нападет, даже если и захочет. Но ведь чародеи и волхвы в мире не перевелись, а они будут пострашнее воинов и разбойников. Я знала, как боялись их бесстрашные викинги, потому что нападали они неожиданно и разили порой наповал. Да и ведьмы обитали где-то поблизости. Вспоминались каждый вечер какие-то жуткие истории.
Ведь и старик рассказывал мне историю про его сестру Лебедь. Но как оказалось духи были более благосклонны, чем люди.
Никита, один из воинов, оставшийся в замке, решил отправиться в Киев. Мы его не удерживали, да и как удержать. Он обещал привести сюда еще людей. Стало ясно, что Федор и его люди попали в беду, может быть, нуждаются в нашей помощи.
Так оно и вышло. В Киеве говорили, что воины Олега изловили их и упрятали в темницу. Олег объявил его злейшим врагом и выпускать не собирался. Я вспоминала последние дни с ним и упрекала себя за то, что была так несправедлива к нему, не я ли и толкнула его в ту темницу, где он и умрет, если Олег не покинет этот мир раньше.