В плену у страсти роковой. Дочери Древней Руси - стр. 67
Наместник Олега оказался спокойным и рассудительным, моя судьба его вовсе не волновала, у него было много других забот и хлопот. Он понимал, что ему надо продержаться до возвращения князя, потом он займется какими-то делами, со мной связанными. Я не знала его настоящего имени, но они звали его Афанасием. Он не был молод и силен, но хитрости хватило бы на двоих. Но мы жили рядом и не трогали друг друга до поры до времени.
Глава 11 Снова в Киеве
Олег был далеко, а нам известны все ходы и выходы. Но ведь никто не мог знать. Как быстро вернется Олег, вернется ли он вообще, ведь по дороге в Царьград или обратно он мог погибнуть. Потому Афанасий не о нем, а о себе волновался в первую очередь, и поступал очень мудро.
В Киеве было тихо, о недавних событиях старались не думать. Может быть, моя бабушка и была королевой, настоящей королевой северного мира, но мне о том даже думать не хотелось. Не хотелось мне власти и всего, что она с собой несла. Но с Уминой рядом был король, а меня же окружали только самозванцы. Вот и жили мы в тревожном ожидании и ни о чем не могли думать. Федор старался заручиться доверием, но это у него плохо получалось.
Шло время, от Олега не приходило никаких вестей, и все чаще казалось, что он никогда к нам не вернется.
Мы старались избегать того места, где был зверски убит Аскольд. Волхвы убеждали нас, что его тень появлялась в том месте и парила над холмами. Курган был укрыт цветами все время. И мне хотелось еще хоть раз увидеться с ним и поговорить. Страх отступал, желание же было все сильнее.
На том высоком берегу было спокойно и уютно, странное место для злодеяния выбрал Олег. Я буду с ним говорить, буду рядом, этого Олег никак не мог у меня отнять. И однажды, когда мы мирно беседовали, сидя у кургана, к нам приблизились два всадника. Это был Федор и наместник.
Как осиновый лист на ветру затрепетала моя служанка. Но в моей душе не было страха и волнения. Почему мы должны бояться тех, кто подло расправились с ними, это они должны трепетать на том самом месте, где творили зло и сеяли смерть. И видно я так взглянула на наместника, что он повернул коня и умчался прочь.
– Вот и пусть боится даже кургана Аскольда, – бросила я ему вслед, нечего ему к этому месту приближаться.
И в минуты, когда было печально и одиноко, я вспоминала, как он поворачивал коня, и становилось от этого легче.
Утром на другой день Зоя сообщила, что Щек и его воины в городе, князь стал требовать от Федора, чтобы тот отдал ему меня.
Я расхохоталась, когда это услышала, словно бы у наместника была такая власть. Дядюшка шутит или ничего не понимает в том, что творится.