В плену нашей тайны - стр. 82
И вот сейчас, смотря ей в след, я снова задумался. Почему эта странная девушка - единственная, кого желает мое сердце. Почему я не могу отказаться от нее? В тот черный понедельник случилось нечто ужасное, в тот черный понедельник, я едва не остался сиротой. Я должен желать ей смерти, но каждый раз, когда случается что-то плохое с Евой, мне становится невыносимо тяжело. Я ненавижу себя за это проклятое чувство.
***
В секцию я не пошел, сил, итак, не было, какая к черту груша? Кир позвонил, предложил прогуляться, но и лучший друг иногда бывает в пролете. Я прыгнул в тачку, подаренную на восемнадцатилетие, и погнал по трассе, сжимая челюсть. А дома меня ждал отец, сидящий в гостиной. Если честно, я всегда считал его отцом, несмотря ни на что. Может то был вопрос денег, может отсутствие выбора, но он никогда не поднимал на меня руку, хоть и часто ругался. В отличие от деда, отец вслух не называл меня «проблемой» семьи, и за это я был ему благодарен. Мы были на равных.
- Мне звонили из школы, — произнес он, сидя на диване. Нога на ногу, в руках книга, на запястье дорогой ролекс и кеды, тот странный элемент, который всегда заставлял меня улыбаться. Дмитрий Вишневский не стремился к статусу идеала. Он мог запросто заявиться на собрание аукционеров в майке, забив на галстук и дорогой пиджак. После того как маму отправили жить в пансионат, мы стали чаще общаться с ним, и, пожалуй, Дмитрий был единственным человеком, кого я бы смело мог назвать своим родственником.
- Жаловались? – спросил, усаживаясь в кресло напротив. Отец мазнул по мне скучающим взглядом, словно ничего удивительного в разбитом лице не заметил. Мне нравилась его реакция, никаких охов и стонов.
- Сказали, ты раздобыл тараканов и довел парня до ручки. У меня только один вопрос, — он положил книгу на диван, вскинул бровь словно в самом деле, озадачился.
- Если тебя интересует причина, то…
- Где ты раздобыл тараканов? Они же переносчики инфекция, ты реально их трогал?
Я не выдержал, прыснув от смеха. Мне было больно смеяться из-за драки, но то была либо истерия, либо давно забытое чувство. Мы редко разговаривали вот так, как сейчас. Я бы не сказал, что отец не читал мне нотаций. Но порой казалось, он прекрасно чувствует причину моих поступков, по крайне мере, с тех самых пор… Мысли о маме вгоняли в тоску. Давно я не был у нее.
- Вчера я разговаривал с врачом Анны, думаю, надо бы забрать ее к нам.
- Что? – показалось, ослышался. В груди что-то сжалось, видимо сердце. Оно давно не тосковало по маминому голосу в нашем дома.