В плену нашей тайны - стр. 59
А потом кто-то толкнул меня, ноги подкосились, и я упала, ударяясь коленками о плитку. За что? Почему? Откуда они все знают? Мой секрет. Откуда они знают мой секрет? Ведь я была предельно внимательна. Как… Как же так. Никто ведь… Никто кроме… Яна… Никто кроме него не знал. Откуда ж все эти люди знают?
Меня кто-то поднял, вернее, помог подняться. Кажется, это была уборщица. Она что-то спросила, затем потянула в сторону столовой, видимо дать воды или усадить на лавку. Я шла за ней, но мыслями была в другом месте. Разговор в туалете. Ян целовался с Кариной. А теперь все в школе знают мой секрет. Они тычут пальцем, они насмехаются надо мной. Я должна остановить это! Я должна что-то сделать.
А потом в столовой, в компании Карины и еще нескольких человек я увидела Яна. Тело онемело, казалось, оно налилось свинцом. Мне сделалось дурно. Это сон. Я сплю или схожу с ума, не иначе. Если все вокруг кричат, что Ева Исаева больная, а Ян Вишневский сидит за столом со своими друзьями и этой девушкой, я точно сошла с ума.
Да как он мог! Как он… Зачем! Почему! Мы же обещали… Никто кроме него не знал мой секрет. Никому, кроме него я не доверяла. Как же… Выходит, это была шутка? Я и мои чувства, мое обещание – все это было шуткой.
– Ой, чокнутая, – шепнул кто-то мне возле уха, проходя мимо. Задел плечом, усмехнулся. Но я даже не видела этого человека, я не видела никого. Только Яна, только его чернильные глаза.
– Боже, такие как она с нами учатся, – послышалось за спиной. – А ее мамаша еще и преподает. Ужас!
И тут я поняла. Очевидно – моя жизнь сломалась. Она никогда не вернется в прежнее русло. А еще сломалась жизнь моей матери. Ведь эти слухи, дойдут до нее, до ее клиентов. Из-за меня у мамы будут проблемы. Из-за того, что ее дочь позволила себе сблизиться с человеком, который в итоге оказался предателем. Таким же, как и все.
Мысли помешались. Ноги тряслись, руки тряслись, я вся превратилась в шаткую хрупкую ветку, на которую наступили и переломили на две части. В горле сделалось сухо, но адреналин придавал сил. Он прыснул в сердце, он ускорил и без того бешеный пульс. Он подтолкнул к решительным действиям. Справедливость должна восторжествовать.
Я сжала руки в кулаки и стремительным шагом направилась к столику, где сидел Вишневский. Он поднял голову, замечая меня. Обманчивый взгляд, обаятельная дьявольская улыбка.
– Думаете, только я странная? А как насчет внебрачных детей? – на одном дыхании произнесла. Зрачки Яна расширились, губы приоткрылись, словно он хотел что-то сказать, но не мог поверить в происходящее. Что ж! Я тоже не могла поверить. Никто не знал. Никто не мог разболтать всем мой секрет. Никто, кроме него.