В Плену Ледяного Сердца - стр. 10

Повелитель так тепло общался со с этими старушками, что я даже на мгновение забыла, каким он еще недавно был жестким и опасным. Определенно. здесь он ощущал себя хозяином и казалось, чувствовал себя куда расслабленнее, чем на рынке.

Я порадовалась, что даже у таккого холодного человека есть теплый дом и близкие люди.

— Хорошо-хорошо, повелитель, не извольте беспокоиться, я все сделаю, — сказала одна из бабушек, сложно сказать, которая из двоих, Сэльма или Клара.

— Пойдем, девочка, — сказала бабушка, и мягко взяв под руку, потянула меня вслед за собой.

—А вы, голубчик, лучше идите к себе поскорее, — сказала вторая бабушка участливо, и обернувшись, я заметила, как она несмело касается руки предводителя.

—… я еще не до конца уверен… здесь нельзя ошибиться… — я сумела уловить только обрывки их разговора, остальное мне услышать не удалось, потому что старушка стремительно уводила меня вглубь помещения.

4. Глава 3

Сэльма открыла дверь, и я замерла на пороге, не веря своим глазам.

Настоящая ванна.

Нет, конечно, не такая настоящая, как была в моем детстве, где горячей воды было сколько хочешь, и она бесконечно текла из крана.

Но после дней и дней, проведенных в пути, после бесконечного перехода через заснеженные земли с жестоким Григом. После ужаса, что случился со мной после смерти моей приемной матушки, я глядела на наполненную теплой водой ванну, как на награду за все мои страдания.

Увидев, что я чуть не плачу, старушка Сэльма, а увела меня от повелителя вглубь замка именно она, с тревогой посмотрела на меня и спросила:

— Не хочешь? Я понимаю, мыться многие не любят, особенно люди из земель западнее наших. Но надо, поверь, дитя мое. Наш повелитель не переносит западных обычаев не мыться по полгода.

Бабушка умоляюще смотрела на меня, как будто от того, уговорит ли она меня сейчас помыться, зависела ее судьба.

Я посмотрела на бабушку и, наконец, не выдержав, прыснула со смеху.

Она удивленно посмотрела на меня и вопросительно подняла седую бровь.

— Да что вы! — воскликнула я, — мыться я люблю больше всего на свете!

Сэльма удивленно глянула на меня и недоверчиво покачала головой.

— Ну тогда залезай, дочка, — наконец отошла она от потрясения, — и не бойся, вода теплая. Если нужно, нагреем еще. Снимай ты уже эту шубу свою.

Я неуверенно помялась, стесняясь обнажаться перед Сэльмой.

— Снимай, снимай, чего ты? — потянула она шубу с моих плеч.

И только тут она обнаружила, что под шубой ничего не было.

— Триединый император, — пробормотала старушка и вдруг завопила что есть мочи — да ты же совершенно голая под шубой!