В памяти нашей гремит война. Книга 1 - стр. 5
Мизерная зарплата, которую получала мама, позволяла нашей семье только медленно умереть с голоду. Но ни из тех была мама. Волевая умная женщина не растерялась. Представительница лучшей части российского крестьянства, она могла и умела всё. Мы стали её надеждой, помощниками, несмотря на детский возраст.
Чтобы как-то кормить детей, мама продавала, меняла одежду отца, свою, которую считала теперь ненужной, на продукты. Прокормиться, не умереть с голоду стало главной её заботой. Чтобы приготовить к столу даже самое немудреное блюдо, типа «щи из топора», нужно было постоянно мудрить, колдовать, изобретать. Лес в летнюю пору становился заметным дополнительным источником пропитания. Мы дети быстро научились хорошо ориентироваться в нём, никогда не заблуждались. Богатая лесная флора подкармливала нас и оздоровляла. Ранней весной добывали берёзовый сок, ели всякую «съедобную» траву, названий которой уже не помню. Очень много собирали разной ягоды и грибов. Клубника – ягода особого свойства. Её жарили на сковороде, запекали на большом противне в русской печи, сушили на зиму и просто ели свежую с молоком вместо хлеба. Живот раздувало, а чувство голода не исчезало. Оно присутствовало постоянно. Хлеб, если и появлялся на столе, мама выдавала каждому по кусочку. Поесть вдоволь оставалось мечтой ещё на долгие годы.
Отца призвали на войну в первые дни её начала. От него приходили письма-треугольники, в них просил иногда выслать свиное сало. Находился он под городом Барабинск, Новосибирская область. Там проходили подготовку, формировали сибирские полки и после этого отправлялись эшелонами на фронт. Отцу присвоили звание младшего лейтенанта. Определили во фронтовую разведку, где он провоевал всю войну.
(Альбом «Бессмертный подвиг», Изд. Прогресс 1975 г.) Этот плакат всю войну висел над кроватью нашей вместо ковра. Может быть, поэтому мы с братом пытались бежать на фронт.
Война шла, расползалась по территории нашей страны. Все её тяготы безмерной тяжестью легли на плечи женщины. Она и дома, в школе, в поле и на заводе у станка…
В село начали прибывать переселенцы: немцы, поляки, евреи, целыми семьями. Мы дети быстро находили общий язык, вместе играли и, как водится, иногда ссорились, но никогда не враждовали.
К нам в дом поселили одну немецкую семью из трёх человек: молодая женщина – учитель немецкого языка, её мать и пятилетняя дочь – Люся. Мать – пожилая женщина лет шестидесяти. Они приехали из Поволжья. В левом фасаде нашего дома была большая кухня с русской печью и отдельным выходом на улицу. В ней и поселилась семья. Дверь по коридору с выходом в правую часть, в которой жили мы, заколотили. Люся постоянно пропадала у нас. В большой семье детям одного возраста веселей. Запомнился один случай. Сидим за столом, Люся с нами, уплетаем картошку. У каждого своя кучка, иначе поссоримся по понятной причине. Брат Толька пристально наблюдает, как ест Люся. Как только девочка управилась со своей порцией, Толька, глядя сердито, спросил: