В отражении бытия - стр. 36
– И никто не догадывается, об истинных целях их руководства? Какова политика? Никто не слышат отголосков истории… К чему такое количество солдат, оружия техники? И вообще, к чему может привести их с виду мирный труд? Ведь деньги с оборота любой продукции идут на поддержание основной докторины?
– А этого никто и не скрывает… – Отто пожимает плечами, – Другое дело насколько это их волнует? – Взяв бокал он поднятым подбородком обводит посетителей на палубах лодки. – Подумай сам: что для них ближе, нищета болезни голод спрятанные за лживыми общениями либералов, или спокойствие достаток, уверенность в завтрашнем дне в обществе крайних радикалов, меняющих(!) – Отто поднимает бокал выше, – на данном этапе, кардинально меняющих свои взгляды?
– Это скорее была риторика…– я наливаю себе коньяк «тостирую»: – Давай выпьем за безоблачное будущее вашего общества!
– Давай, но ты же… не пьешь? – Отто снова переглядывается со своим помощником.
– Иногда…, чтобы лучше понять собеседника, пью тот же напиток, что и он....
Лампы освещения, включая лазерные пушки медленно гаснут. Лодка погружается во мрак. От рубки медленно опускается площадка – тот же стеклянный шар, внутри которого подсвечен меняющимися цветами стеклянный пол, предназначенный для танцовщиц. Три блеклых луча бьют по шару, лучи преломляются искривляясь. Публика затихает по мере опускания шара. Тот зависает между двумя основными палубами. Внутри две белокурые девушки в черной форменной одежде. Застывшие лица – «маски».
Пространство лодки заполняет ритмичная танцевальная музыка. Динамичный и красивый танец таит в себе подтекст.
Движение девушек возле ушей друг друга подразумевает шепот. Ошеломляющий ветер отстраняет их друг от друга. Выражение коварства одной и невинность девочки, собирающей в поле цветы другой. Порхая среди соцветий вместе с бабочками, в реале – в танце невинная «теряет» одежду. Под взглядом коварной подруги. Которая на блаженство меняет «маску» вероломного коварства. «Невинность» словно прозревает. Выражая бурю гнева, сама срывает одежду с оппонентки. Музыка подобна грому. «Коварная» почти нага, полное отсутствие коварства в ней, стыд на лице. «Благая» видя жалкий облик подруги опомнившись с ликом милосердия спускается к ней в ритме танца, сама раздеваясь до конца. Прижавшись к павшей и сгоравшей от стыда. Сверху укрывая, на обнаженных девушек ложится покрывалом флаг с нацисткой символикой. Замирает музыка. Финал! Погасший шар поднимается вверх.
Бурные овации присутствующих на борту.
– Неплохо, да? – Хельга незаметно для нас вернулась за наш столик.