В оковах проклятого - стр. 5

– Но зачем ты уродуешь себя, ведь не факт, что чувствительность вернется!

– Знаю, но попытка не пытка! Хотя, с другими видами чувств и эмоций все в порядке, – как бы между прочим напомнила она, разглаживая край простыни, которой была укрыта.

– А твой отец?

– С ним все хорошо, он здоров и полон сил, но винит себя, хотя мне все равно, что он там себе думает.

– Ему надо позвонить и сказать, где ты?

– Сергей, – серьезным тоном произнесла Лия, стирая улыбку с лица, – я эту миссию на тебя возложу! Хорошо?

– Диктуй номер, – попросил он, вынимая из кармана аппарат.

– Семь, один, три, пять, семь, три нуля, – продиктовала она, при этом отведя взгляд. Дождавшись, когда пойдут гудки, спокойным тоном произнесла:

– Ой, прости, это я тебе свой продиктовала, номера похожи.

– Зря кокетничаешь, – вздохнул Сергей, сбрасывая вызов.

– Как знать. А номер моего отца – три девятки, три шестерки, два нуля.

– Очень похожи, ага, – произнес врач, вставая со стула и отходя к окну.

– Доктор, его Артур зовут, – подсказала Лия, – Григорьевич.

Подсказка оказалась своевременной. После нескольких длинных гудков врачу ответил грубоватый, с легкой хрипотцой голос.

– Здравствуйте, Артур Григорьевич. Это вас беспокоят из центральной клиники, ваша дочь у нас.

На том конце послышался тяжелый вздох и цоканье языком, а потом врачу ответили, опустив приветствие:

– Что с ней? Она в порядке?

– Сейчас да, раны глубокие, но уже в сознании.

– Выезжаю, – коротко ответил отец девушки и отключился.

– Скоро приедет.

– Спасибо, доктор, вот он обрадуется.

– Поверь, лучше тебя заберет отец, чем полиция.

– А может, я еще здесь полежу и с тобой поговорю?

– Твои раны я залечил немного, сменишь повязки и поедешь домой, а мне пора на работу. Ночная смена.

– Мы еще увидимся?

Парень приблизился к кровати и, взяв девушку за руку, произнес:

– Лучше не стоит, больница – не лучшее место для обитания. Живи и наслаждайся жизнью.

– Можно я позвоню? – настаивала Лия.

– Можно. Выздоравливай, приятно было познакомиться, – он слегка сжал ее прохладные пальцы в своей ладони и, выпустив ее длань, покинул палату.

– Какой робкий и красивый доктор, – пробубнила себе под нос Лия.

Через час в палату ворвался, словно ураган, сносящий все на своем пути, отец девушки. Артур Григорьевич Григорь порывисто обнял дочь, поинтересовался самочувствием и начал отдавать какие-то указания требовательным голосом, стараясь не смотреть на девушку, словно боялся ее или своей реакции на ситуацию. Лия не выдержала первой.

– Папа, может, ты уже успокоишься? Какой смысл от лишних телодвижений, если меня уже выписывают.