В окопах времени (сборник) - стр. 48
– Где я?! – закричал он, глядя на стоявшего перед ним мужчину в странном одеянии. – Кто вы такие, почему не видно товарища Сталина?!! Передайте ему немедленно, что у меня сведения государственной важности!.. – Сергей глянул за спину незнакомца и вздрогнул. – Стойте… Год. – Сердце в груди бухало с такой силой, словно собиралось вот-вот выпрыгнуть наружу, а в висках стучали тысячи молоточков. – Какой сейчас год?!!
– Право, вы шутник, князь. Неужели падение с лошади отразилось на вашем самочувствии столь прискорбным образом? – Мужчина засмеялся. – Хватит прикидываться, пора дать команду полку выдвигаться на исходный рубеж – Император ждет. Еще одно последнее усилие, и мы окончательно сломим сопротивление русских – солнце Аустерлица навсегда померкнет для них!
Программа-минимум
– Но, парус… па-аарвали, парус! Каюсь, каюсь, каюсь!!! – Лаврентий Павлович в последний раз ударил по струнам и замолчал, переводя дух. Соратники по Политбюро тревожно молчали, наблюдая за ходившим по кабинету взад-вперед вождем, ожидая его вердикта.
Наконец Сталин остановился. Помолчал. Обвел соратников холодным взглядом и неторопливо заговорил:
– Невероятно, но факт. Товарищ Берия не прошел испытания, – наркомвнудел закатил глаза и рухнул со стула. Жалобно звякнула разбившаяся гитара. Ворошилов злорадно засмеялся, прижимая к груди любимую гармонь. Генсек слегка поморщился, но продолжил, мягко переступив через бездыханное тело. – Чем объяснить такой однобокий и странный характер исполнения столь хорошей песни товарищем Берия? Как могло случиться, что потенциально неплохой вокалист, располагающий громадными возможностями и не меньшим потенциалом, так легко и без отпора отказался от своих позиций и своих обязательств? Не объясняется ли это слабостью товарища Берия? Конечно, нет! Он бесспорно сильнее всех заслушанных нами ранее исполнителей.
Чем же объяснить в таком случае систематические уступки и столь, я бы сказал, слабовольное поведение наркома внутренних дел? Это можно было бы объяснить, например, чувством боязни перед революцией, нежеланием демонстрировать свои истинные возможности, отказом от пролетарского интернационализма и такого испытанного метода, как наша общая работа!
– Правильно! – заорал Мехлис. – Поддерживаю, товарищ Сталин. Предлагаю отобрать у него партбилет! Нет, сначала расстрелять, а потом – партбилет!
Вождь недовольно засопел:
– Не в этом дело, товарищи. Я смотрю, вы не поняли мою мысль.
– Так поясни конкретней, Коба? – осторожно поинтересовался Молотов.
– Пожалуйста, – неожиданно покладисто согласился генсек. – Вам надо петь хором!