В окопах времени (сборник) - стр. 35
Солдаты отпускали язвительные замечания и зубоскалили по поводу его не по росту больших галифе, спущенных обмоток и потрепанной красноармейской гимнастерки, на которой обильная августовская роса перемешалась с выступившим от бега и напряжения потом.
– Ну-с, и кто же это тут у нас? – нарушил, наконец, свое затянувшееся молчание фельдфебель. – Документы при нем нашли какие-нибудь? – Солдаты ответили отрицательно. – Великолепно! Значит, это или советский разведчик, или… партизан? – последние слова фельдфебель произнес вкрадчивым тоном, остановившись перед пареньком и цепко глядя тому в лицо. – Отвечать! – Он больно ткнул рукояткой плети в грудь задержанного. – Хочешь жить – покажешь нам, где расположен партизанский лагерь. Ну?!
– Я не партизан, – едва слышно прошептал паренек. – Честное слово.
– Возможно, возможно, – легко согласился фельдфебель. – Но… вот кто тебе дал хлеб, ты наверняка знаешь. Ведь так?
Парнишка угрюмо молчал, еще крепче прижав к груди ковригу.
– Ну же, – настойчиво произнес фельдфебель, – я не буду требовать слишком много. Мне будет достаточно, если ты покажешь хотя бы дом. И тогда… пожалуй, я даже пощажу тебя, хоть это и против правил. Что скажешь?
Паренек отрицательно качнул головой.
– Это касается не только меня, – сказал он твердо, – хлеб нужен еще троим. Отпустите меня, они ранены и больны.
– О, это другое дело, – обрадовался фельдфебель. – Отведи нас к своим друзьям, мы их обязательно накормим, а если надо, то и подлечим. Верно, хлопцы? – Солдаты одобрительно засмеялись.
Задержанный дернулся, с тоской глянул в небо и вновь мотнул головой.
– Нет.
– О, как! – изумился фельдфебель, сделав круглые глаза.
– Да что ты с ним цацкаешься, командир, – не выдержал рослый солдат с обожженной щекой, – дай мне этого краснопузого на пять минут, и он нам не только все расскажет, но и впереди твоего Урагана к лагерю на рысях помчится!
– Ну, зачем такие крайности, Сальников, – укоризненно выгнул бровь фельдфебель. – Мы же не звери, а солдаты доблестной Русской Освободительной Армии!.. Автомат! – он требовательно протянул руку. Ординарец, замешкавшись на секунду, начал торопливо сдергивать с плеча ремень, кляня подвернувшийся не вовремя погон.
Паренек словно очнулся от спячки. Он быстро обвел глазами окруживших его солдат, выбрал одного, самого пожилого, с седыми усами и, заметив на его лице явное сострадание, выкрикнул с отчаянием:
– Отец! Что же ты смотришь?!
Короткая, на три-четыре патрона, очередь ударила его в грудь, и он упал навзничь, широко разбросав руки. Краюха отлетела куда-то в траву…