В одно касание - стр. 51

Джейми заканчивает фотографироваться и подходит к нам.

– Хорошее занятие, – говорит он Хейзел с коротким кивком. – Спасибо. – Он протягивает руку. – Я Джейми.

Она неуверенно ее берет.

– Хейзел.

– Вы работаете с командой.

На ее лице проскальзывает удивление.

– Да.

Она называет имя старшего физиотерапевта, с которым работает, и Джейми кивает.

– Другим игрокам тоже не помешает что-то в этом роде.

Хейзел молча пожимает плечами, но я вижу, что она пытается скрыть улыбку. Она может вести себя достаточно холодно, особенно с мужчинами, но в глубине души хочет, чтобы с занятий люди уходили с хорошими впечатлениями, даже если они профессиональные хоккеисты.

– Пообедаете с нами? – спрашивает он.

Йога, а теперь обед. Мое сердце поет, но я приказываю ему заткнуться. Он, наверное, умирает от голода и просто не знает, как избавиться от меня, или не хочет быть грубым. Я смотрю на Хейзел, она смотрит на меня. Между нами разворачивается целый немой диалог.

– Она с удовольствием, – отвечаю я, улыбаясь Джейми.

Джейми приводит нас в странный мрачноватый бар в переулке в Гэстауне.

– «Грязный фламинго», – читаю я вывеску над входом.

– Не говорите, что это пивнуха, – предупреждает он, удерживая перед нами дверь.

Мы с Хейзел останавливаемся на входе, пока глаза привыкают к темноте. Играет Tangerine, моя любимая песня Led Zeppelin[6]. Внутри бар оказывается уютным и теплым, и я сразу влюбляюсь в это место – винтажные концертные постеры, фотографии над баром, мигающие огоньки, растянутые под потолком.

За стойкой женщина смешивает напитки. На самом деле она выглядит просто шикарно: я в восторге от ее гранжевого образа а-ля девяностые.

Она смотрит на Джейми.

– Опять ты.

Он издает какой-то горловой звук, похожий на сдавленный смех. Барменша здоровается со мной и Хейзел.

– Садитесь где хотите.

Мой взгляд останавливается на постере «Квадрофении»[7]The Who[8].

– Хейзел! – показываю я на него. – Смотри!

Хейзел улыбается.

– Круто.

– Вам нравится «Квадрофения»? – спрашивает барменша.

Мы усаживаемся на барные стулья.

– Это любимый альбом нашего отца, – объясняю я. – Мы выросли на этой пластинке.

Она глядит на нас, и на секунду на ее лице появляется одобрительная улыбка.

– Хороший вкус. – Небольшая пауза. – Я Джордан.

– Пиппа. – Мне она сразу нравится. – Это Хейзел. И Джейми.

Она кивает Хейзел, а когда поворачивается к Джейми, выгибает бровь.

– Никаких разговоров о хоккее.

Он издает очередной звук, смахивающий на смех. Мы заказываем обед, и во время еды у Джейми с Хейзел завязывается полноценная беседа о йоге.

– Мне хотелось бы создать курс для травмированных спортсменов, – говорит Хейзел. – Что-то не такое интенсивное.