В объятиях Снежного Короля - стр. 37

– ПМС? – спросил он с умным видом, будто только что разгадал загадку века, над которой бились лучшие умы, а я рассмеялась.

     Нет, серьезно рассмеялась, не контролируя себя. Хохот мой пропитывал спальню, отражался от стен и ложился притягательной улыбкой на его губы. Прижималась так крепко, доверчиво и совсем не хотела отпускать. Ну и что, что голая? На мне, между прочим, колье, которое наверняка стоит больше всего моего гардероба, вместе взятого.

     Отсмеявшись, вдруг замерла под пристальным, но тем не менее мягким взглядом. Стас будто оценивал или изучал. Мимику, глаза, а может, и зубы. В общем, что-то на моем лице показалось ему невероятно интересным.

– Почему ты на меня так смотришь? – пришлось приподняться на носочки, чтобы чмокнуть его хотя бы в подбородок.

– Как так? – и морда такая хитрющая.

– Не знаю. Будто хочешь съесть?

– Принцесса, а ты веришь в любовь с первого секса?

     Он говорил это несерьезно. Да, мы просто дурачились и наслаждались тем, что находимся рядом друг с другом, а большего и не надо. О большем даже страшно мечтать.

– Я верю в любовь с первого вдоха, – прошептала, чувствуя, как его пальцы скользнули по ягодице, миновали анус и направились к пульсирующим складкам. – Но у тебя есть целая ночь, чтобы доказать мне свою теорию…

10. Глава 10. Анастасия

Глава 10. Анастасия

     Утро может быть разным. Может быть ленивым и тягучим, когда не нужно никуда вставать, а список дел состоит всего из одной строки – отдыхать. Может быть энергичным и бодрым, когда ты все успеваешь по точно рассчитанным минутам, а кофе обволакивает рот, оседая на языке сладковатой горечью. Может быть сумасшедшим, когда все падает из рук, и у тебя подгорает завтрак, а проезжающая мимо машина от души обливает грязью твое светлое платье. Может быть разным, но хочется, чтобы всегда было именно таким, как сегодня.

– Не лезь целоваться! – возмущалась, легонько отталкивая мужчину. – Я еще не чистила зубы!

– Так и я нет, – рассмеялся Стас, игриво стягивая с моего обнаженного тела мягкий плед. – И что же, нам теперь совсем-совсем не целоваться?

– Совсем-совсем! – прикрывалась подушкой, потому что прохладный воздух вынуждал съеживаться и искать защиту.

– А мне кажется, разочек можно.

     Отобрав подушку, Стас ластился, прижимал к себе, обнимая крепким кольцом рук. Хотелось вжаться в него, врасти в его тело, чтобы навсегда осесть в груди кусочком души – тем, от чего никак нельзя избавиться.

     Вдруг стало неважно, что там с дыханием, когда его губы нежно коснулись сомкнутых век. Неважно, что мы сейчас обнажены, потому что я четко ощутила, как гулко и твердо бьется его сердце в груди. И, конечно, неважно, что мы знакомы всего несколько дней и толком не знаем друг друга, когда целый мир в это конкретное утро уходит на второй план, потому что самые правильные вещи происходят именно здесь и сейчас, именно в этой спальне, на этой постели.