В объятиях Шамбалы - стр. 63
– А Тоня говорит, что Бога нет!
– И кто тебе это сказал? – сурово нахмурилась старушка.
– Учитель в школе.
– Учитель говорит неправду.
– Учитель грамотный, и он всё знает. Народ в церквах одурманивают. Бога и всевозможных святых не существует – их никто не видел. Делают чучела, набивают их опилками, приделывают головы, покрывают воском, кладут в гробы и говорят, что это святые.
Бабушка остолбенела. Ни в каком страшном сне ей не могло бы присниться, что до такого можно додуматься.
– Греховодники! И чему только в школах учат!?
Было жаль расстроенную няню, но, вместо того чтобы её успокоить, я решила испытать судьбу. Обеими руками ухватилась за спинку кроватки и, раскачиваясь, пропела:
– Боженька, Боженька, тебя на свете нет! Если ты есть, накажи-и меня, накажи-и меня, накажи-и меня! Я в тебя не верю, не верю, не верю! – и замолчала в ожидании.
Бабушка Лиза – чуть в стороне, Иза – в кровати с ужасом уставились на меня.
– Ты согрешила – я не пущу тебя к Изе! – вышла из оцепенения бабушка.
На ночь, вместо ночных сорочек, на нас натягивали старенькие летние платьица. Босые ноги мёрзли, и я захныкала:
– Бабушка, можно лечь? Холодно…
– Сотворишь молитву – ляжешь.
– Учитель знает, а ты не училась, не знаешь, – насупилась я.
– Не учи-илась? А как бы я читала евангелия?
Наступило время моему удивлению:
– Ты учи-илась? И ты гра-амотная?
– Да, грамотная, но нас учили, что Бог есть, что он всё видит и знает, поэтому мы старались быть послушными. Только вот не пойму, кто прав – мой учитель или твой? – магия грамотности считалась воплощением исключительности и значительности – слова няни подействовали мгновенно.
– Ну, ладно, прочту молитву, только завтра ещё раз спрошу у учителя.
– Нечего спрашивать! Он безбожник, твой учитель, и ничему хорошему не научит!
Какое-то время мы всё ещё продолжали молиться на ночь, но уже с начала 1948 года всё реже, пока не свели на нет. Няня жаловалась:
– Не знаю, Элла, что сталось с девочками, а какими послушными были! Совсем испортились в школе – перечить начали!.. Молиться перестали!..
– Что ж, время такое. Не надо их принуждать. Им в этом времени, в этой среде жить. Вырастут – поймут, что правильно, что – неправильно.
Няня смирилась и продолжала молиться, втихомолку перебирая чётки, янтарь которых мы так любили!..
Утрата
Осенью 1947 года мама родила Женю. Вскоре она заболела, и до моих ушей донёсся шёпот двух бабушек – Зины и Лизы:
– Несчастная Элла. Лучше бы эта умерла…
– Да, не жилец она. И зачем ей ещё одного?
Я не понимала, о ком речь, – тревожило, однако, кому было лучше умереть. Не выдержала и спросила няню.