В объятиях палача - стр. 18
Когда мне становится совсем плохо, я вспоминаю мультик «В поисках Дори». Это замечательный мультфильм про рыбку, у которой проблема с краткосрочной памятью. В детстве родители дали ей напутствие: «Если не знаешь, куда плыть — просто плыви». Вот и я всегда вспоминаю эти слова, когда чувствую безысходность. «Просто плыви», — говорю я себе и плыву, пока снова не врезаюсь в очередное препятствие.
На улице уже было поздно и прибавилось прохожих. Люди бежали с работы домой, толкаясь и создавая толпу, а я шла расстроенная, не замечая никого, пока меня не выдернули из бегущей толпы в сторону и не прижали к холодной кирпичной стене сильным мужским телом.
— Ну как успехи в поиске работы, красивая? — это был голос моего дьявола, который для меня на данный момент был и богом, решающим мою судьбу.
— Прекрасно! Отпустите меня, а то я закричу.
— Кричи, сколько влезет, на тебя внимания никто не обратит.
Он приблизился к моему лицу так близко, что я на время перестала дышать. Его изумрудные глаза сейчас были на тон темнее, чем в прошлый раз, и они смотрели внутрь меня, затрагивая душу и заставляя её дрожать от страха. Я вся съёжилась, ещё сильнее вжимаясь в кирпичную стену. Звягинцеву нравилось наводить страх на меня, он им питался, как вампир. Я на секунду беззвучно выдохнула и тут же вдохнула воздух, который пропитался мужским одеколоном и чем-то мятным.
— Почему ты не кричишь, красивая? — его горячее дыхание опалило мне кожу, и он впился своими губами в мои, проскальзывая своим языком в мой рот и мастерски им орудуя. Я пыталась его оттолкнуть. Мычала в его рот, но всё было бесполезно. Он пёр, как танк, не думая, что на нас кто-то смотрит и что я против всего того, что происходит.
Через несколько секунд, которые показались мне вечностью, он сам оторвался от моих губ, но хватку свою так и не ослабил.
— А ты ещё вкуснее, чем я думал, — произнёс он и прижался своим пахом к моему животу. Даже через толстую ткать зимней куртки я почувствовала, что в районе его ширинки всё затвердело. От этого пришла в ещё больший ужас.
— Отпустите меня! — мой голос снова дрожал, и я себя за это ненавидела. Ненавидела за то, что показываю, как боюсь его, давая Звягинцеву этим насладиться.
— Тебе ещё не ясно, что ты моя и не найдёшь нигде работу, кроме моей постели? — он снова прошёлся своими изумрудами по моему лицу. — А ты везде такая сладкая?
— Пусти! — закричала я и снова его пихнула, вкладывая последние силы.
Звягинцев отошёл от меня на расстояние в один шаг, и снова на его лице поселилась довольная улыбка. Я вынырнула из-под него, словно из огромной волны и бросилась в толпу, сшибая всех на пути.