В небо на сломанных крыльях. Как мы на костылях и каталках спасали Вселенную - стр. 30
А Алина ему:
«Иди отсюда, пока по лбу не получил».
А вечером собрались, значит… Из центральной столовой Димка смылся, как только поел. Его родители ждали у входа. А когда из централки вернулись мы все, то в палате уже были расставлены столы один к другому в длинный ряд. Ну, почти так же, как когда палату в класс превращают, но только в линию.
Всё как полагается – конфеты, вафли, сок, лимонад… Андрюх, прикинь, даже пепси-кола… Ничего, таможня дала добро!
– Знаю, читал про пепси-колу, – кивнул я. – Хоть и дефицит, зато «не рекомендуется к употреблению детям с заболеваниями нервной системы и опорно-двигательного аппарата, особенно в больших количествах».
Серёга продолжил:
– Родители Димки, между прочим, тоже в палате были – помогали столы накрывать.
Димкин батя по палате даже без халата ходил. Медсестра потом уже сказала:
«Халат всё-таки наденьте, а то сейчас дежурный врач как заявится, так получим и я, и вы».
Между прочим, Димка ту медсестру, Татьяну Никитичну, попросил остаться после восьми вечера, когда заканчивалась её смена. Это была любимая Димкина медсестра. Да и мне тоже она нравится.
Ну вот – расселись. И вот мы все за столом. Все пацаны нашей старшей группы, воспитательница, медсестра… и, прикинь, Андрюха – Анька и Алинка – две красотки! Я прибалдел. Ну, Алинку я мог ожидать… а вот Аньку! Как ему удалось её пригласить, зачем – пока сидел, всё ломал голову… Сам Енот – во главе стола, как именинник… то есть в торце. Я – справа от Енота и прямо напротив девчонок. Воспиталка, медсестра и родители тоже сели за длинный стол, но в противоположной части.
С Алиной Димка более-менее дружил. Да и на меня она, честно говоря, иногда поглядывала… уж не знаю, Андрюха, с какой такой целью. Наверно, запомнила с прошлого года… Но ты же знаешь – я здесь лечусь, девки меня тут не интересуют, меня Верка ждет, как дембеля! Да не лыбься ты так… Понятное дело, дружить с красоткой я сам не откажусь.
А вот почему Енот позвал Аньку – для меня это было дико странно. Я не видел между ними никакой дружбы – так, здоровались они. Да ещё после того, что мне Димка про неё понарассказывал! Хотя… может быть, я чего-то и не замечал?
Короче, Димыч взял слово… Андрюх, у меня просто челюсть отвисла! Он со своим ДЦП так собрался – говорил без запинки, так красиво… Ну, прямо диктор в телевизоре! Всем пожелал всего хорошего, что можно было придумать… всем, типа, выздороветь совсем и вообще – хорошего настроения. Я прямо гордился им! И тут он прямо к Алинке и Аньке обращается. Вроде так:
«Дорогие Алина и Аня! В вашем лице я благодарю всех дам нашего отделения за то, что вы всегда поддерживали нас своим обалденным мужеством, героизмом и оптимизмом… и не давали нюни распускать. С вами всегда было не скучно, всегда весело и интересно жить! И вот теперь я уезжаю и оставляю вас на попечение моего лучшего и самого надёжного в мире кореша – Серёги Лучина. Вы его ещё до конца не знаете! Он – крутой! Если вас кто обидит, сразу к нему обращайтесь – он разберётся. И если вас, красавиц наших, захотят украсть городские… а они, как звери лютые, поглядывают сквозь наши заборы, кричите „Серёга!“ Если он даже сразу не успеет, он потом вас… и их заодно из-под земли достанет!»