В наших сердцах - стр. 34
7. Глава 7
Когда мы с Данилом расстались летом – наши родители были в полном ужасе от этого. Моя мама так огорчилась и распереживалась, я думала её хватит настоящий удар, и мне пришлось её отпаивать ромашкой и корвалолом и заверить, что это временные трудности и конечно мы будем вместе. Я не могла видеть слёзы на родном лице.
Наши родители, почему то выбрали жертвой меня и атаковали лишь меня, будто всё зависит только от… меня. Мои говорили, что у Дани тяжелый период и я должна его поддержать, его же, в основном мама, плакалась и просила простить её непутёвого сына, ведь я знаю, и они знают, что он меня безумно любит и что мы уже совсем скоро поженимся (это просто ставшие обыденными обсуждения, на которые я всё меньше обращаю внимание), что без меня он пропадёт. Тогда я задумалась, насколько же они меня «любят», что готовы пожертвовать моей жизнь ради благополучия своего сына и закрывать глаза на его поведение. Знаю, звучит как полная дичь, как они могут распоряжаться моей жизнью, они даже не мои родители, но получается именно так. А я позволяю это делать. Идеально. Мы так подходим друг другу.
Но помимо предков куда сильнее давит на меня моя собственная совесть и тот самый ангелок, сидящий на плече. Он всё твердил про обещание всегда быть с Даней. Имела ли я права его нарушить? Родители с детства твердили мне, что свои обещания надо сдерживать без каких-либо «но» и «если».
Надежды и обещания.
Поэтому за неделю до начала учёбы, когда Данил неожиданно заявился на порог нашего дома посреди дня с букетом моих любимых белых роз и золотой подвеской в форме сердца в качестве извинения - я его простила. И подарок здесь совершенно не причём, все, что мне нужно, мне могут купить родители.
В тот день я амёбой валялась у себя в комнате и смотрела глупые сериалы в обнимку с тарелкой попкорна и крошкам по всей постели, на мне была пижама и полное безобразие на голове. Я лежала на животе спиной к двери и ничего не слышала из-за воткнутых наушников, как неожиданно меня дёрнули за ступни. В ту же секунду испуганный визг разнесся по всему дому, тарелка с попкорном оказалось в полете и с грохотом приземлилась на ламинат и вокруг все было усеяно белыми облачками со вкусом карамели. Выдёргивая наушники, я со шлепком приложила ладонь к своей груди, чтобы успокоить бешено бьющееся сердце.
-Какого хрена? – я осматриваю посетителей с огромными глазами, тяжело дыша. – Мам, а постучать?
-Ася, - мать укоризненно качает головой. – Выражения. И я стучала, но ты в своих наушниках не слышишь ничего, - возмущенно и нервно взмахивает руками моя красивая и ухоженная родительница.