В наших сердцах - стр. 18
-Тебе не обязательно было тащиться вместе со мной сюда, исчезнуть должен был я один, так что не стоит строить из себя заботливого отца.
-Фёдор, - отец качает головой и присаживается на барный стул тяжело вздыхая словно весь груз мира на его плечах, но нет, там только я. – Я не строю, даже если тебе это кажется именно так. Я не собирался оставлять тебя одного, больше нет, я хочу быть рядом, хочу помочь тебе устроиться в жизни и это не из-за чувства вины, хотя выглядит со стороны, наверное, именно так. И надеюсь, ты сможешь меня когда-нибудь простить, простить мне мои эгоизм и слабость. Ты заслужил родителя лучше, но у тебя я.
Не собирался, но оставил. Оставил маленького мальчика тонуть в собственном чувстве вины и горя, потому что был очень занят тем, что жалел себя и как бы не сдохнуть самому. Каждый мать его за себя. А когда ты прозрел то это оказалось уже никому не нужно.
Не хочу думать, что я лицемер. Пошёл он. Я имею права.
Отец давно попросил у меня прощения, но я на это так и не дал чёткого ответа. Как только я порываюсь сказать хоть что-то, моё горло будто немеет и всё на что я способен – издать какой-то нечленораздельный стон. В глубине души я уже не держу на него ни зла, ни обиды, вот только сказать и показать ему это не могу. Не могу подпустить его вновь на столько, на сколько этого хочет он. Если я это сделаю, то какова вероятность, что он не проедет по мне своим безразличием, гневом, обвинениями вновь? Нет уж спасибо, не хочу оказаться опять на самом дне морального небытия, в которое попади ещё раз – то уже не выберусь. Потерянно и потрачено слишком много. Сейчас мне комфортно так как я есть.
Вот только если с отцом вполне себе всё понятно, то с самим собой куда сложнее. Отца я простить смог, но себя не смогу никогда. Вина будет лежать удавкой на моей шее всю мою ебаную жизнь и рано или поздно она затянется. Годы терапии, сессия за сессией меня привели к тому, что я научился справляться с паническими атаками, которые стали проявляться всё реже. Когда я понял, что у меня больше нет желания находиться в одном кабинете с мозгоправом, я просто стал говорить то, что от меня хотели услышать и как вердикт – я здоров. Ну на сколько я могу им быть. Я перестал понимать смысл моего еженедельного хождения и просиживать по тридцать минут в кабинете с морскими узорами.
-Пойду к себе в комнату, - салютую полупустой стекляшкой и спешу в ванную, чтобы смыть с себя грязь, пот и запекшуюся кровь.
Перед тем как провалиться в сон, в котором я надеюсь не увижу сегодня кошмаров я проверяю телефон и обнаруживаю сообщение.