В моих глазах – твоя погибель! - стр. 2
И случилось невероятное.
Какая-то сила словно бы остановила стремительный полет тигра – остановила на краткий миг, однако это был осязаемый, осознаваемый миг, когда Сашу самого обдало жаром изумления, ибо повисшего в воздухе тигра ему еще не приходилось видеть, и он даже не мог себе представить такого, не хватало никакого воображения! Этого мига, впрочем, хватило, чтобы отшатнуться в сторону, вломившись в колючие заросли элеутерококка, а тигр, продолжая свой прерванный прыжок, упал на тропу в каком-то метре от него.
Внезапно рядом грянул выстрел.
Раздался вой, исполненный лютой боли; тигр снова взвился в прыжке, однако сейчас его взметнула не жажда наживы, а боль – и ненависть к человеку, который выпалил в него из зарослей.
Саша успел увидеть торчащий из сплетения лиан лимонника, унизанного алыми ягодами, ружейный ствол, высунувшуюся голову в апоне – нанайской шапке, – но в следующее мгновение тигр рухнул туда всей массой.
Раздался грохот камнепада, и Саша понял, что неизвестный охотник таился на крохотном выступе скалы, который не выдержал тяжести тигра и обвалился.
Треск сломанного подлеска, перестук раскатившихся каменных обломков – все это скоро стихло, и больше Саша не слышал ни звука.
Он поднялся на ноги, вылез из спасительного куста, машинально обирая с себя мелкие сухие иголки и морщась от боли в исколотых пальцах, осмотрелся – и наткнулся на взгляд Данилы. Узкие нанайские глаза того, без преувеличения сказать, сейчас сделались круглыми от страха и изумления!
– Кто?.. – хрипло выговорил он. – Кто стрелял?!
Саша только покачал головой. Он был настолько потрясен, что слова вымолвить не мог.
Наконец удалось разлепить спекшиеся губы:
– Надо посмотреть, что там. Может быть, он жив…
– Амбани?! – вскинулся Данила, торопливо перезаряжая ружье.
– Человек! – резко сказал Саша.
Человек, который спас ему жизнь.
Данила в сомнении покачал головой и, держа ружье в одной руке, начал проворно спускаться в обрыв, цепляясь за лианы дикого винограда, плотно оплетающие стволы черных берез, столпившихся над обрывом…
Горький, 1942 год
До глубокой ночи Тамара отмывала залитые кровью комнату и крыльцо. Трупы Ольги и Фаины Ивановны увезли в морг. В почтовом ящике обнаружилась похоронка на мужа Ольги, Василия Васильевича, но ужаснуться этому у Тамары не оставалось никаких сил. Ей хотелось верить, что Ольга не успела об этом узнать…
Итак, она осталась в чужом, вернее, бесхозном доме – с двумя детьми, которые находились в ужасном состоянии после того, как были одурманены сильнейшей дозой мака и едва не погибли из-за этого. Их пытались похитить, но кто и зачем, Тамара никак не могла взять в толк. Кому понадобились двое малышей?!