В моей шкуре - стр. 9

– Мамочки, – произнесла я, пока ещё своим голосом, хотя и с хрипотцой.

На меня в отражении смотрело существо, лицо которого было покрыто щетиной трёхдневной давности. У Ромы так всегда было. Она очень колючая и вызывала раздражение. Это «нечто» смотрело на меня с таким же любопытством и осторожностью, как и я на него. В какой-то момент стало противно глазеть на это существо в моей одежде, так что я содрала её с себя и обернула полотенцем бедра. Там пока я не готова была что-либо разглядывать.

Я, что, теперь мужчина? – возник, скорее всего, риторический вопрос.

Выпрямилась, выпятила грудь вперёд. Мускулистый, на груди совсем мало волос. Глаза карие, выразительные. Нос прямой, обычно это люди страстные и темпераментные. Подмигнула ему, а он мне. Потрогала волосы на голове – жёсткие. Красавчик.

Но это было временное помутнение рассудка, потому что когда я подумала о своём теле, паника вернулась. Хотелось заорать от ужаса, что я нахожусь сейчас в чужом теле.

– А моё тогда где? – спросила я отражение в зеркале. Похоже, оно тоже ничего не знало.

Постаралась успокоиться, вспомнила о Новопасите и вышла из туалета в спальню.

Артём.

Мальчишка вылупил на меня глазки и не знал, что сказать, поэтому выдал сконфуженное:

– Ой.

– Чувствуешь запах?

Мы с Виолой принюхались к воздуху.

– Оладушки! – в один голос закричали и понеслись на кухню. Я по дороге подтягивал чёртовы трусы, чтобы не свалились.

Сеструха подлетела к плите и выключила огонь. Из сковороды валил дым – обугливались пять вкуснейших лакомств, так что я по-быстрому открыл окно, иначе задохнёмся. Виола смела несостоявшиеся оладушки в урну для мусора, а сковороду бросила в мойку и открыла кран. Струя воды вызвала громкое шипение, а из посуды шёл густой пар. Вздохнул с облегчением и потянул руку к готовому оладушку, так как от стресса всегда в животе урчит. Но неожиданно получил по руке, затем воззрился на сестру.

– Ты чего? Я голодный!

– Кто ты такая? И что здесь происходит? – поспешила забросать меня вопросами Виола.

Стукнул себя полбу. Как я мог забыть?

А когда вновь заговорил, понял, что голос стал совсем женский.

– Я сам бы хотел в этом разобраться. Но как видишь, я твой брат… душой.

Виола, видно, прибывала какой-то момент в шоке, изучала меня, сведя брови почти вместе, щупала волосы – а они оказывается черные и длинные. Мерзость! Трогать женщин я люблю, но не на себе же!

Виолетта девушка умная и талантливая, способная преуспеть в любом деле. Её достоинства и положительные черты я мог бы перечислять до вечера. Моя сестра активная, трудолюбивая, щедрая, а главное, оптимистичная особа с бурной фантазией. Но я, увы, не плод её воображения и боюсь, что весёлый нрав Виолы увял, как лютик, который по идее долго не вянет.