В меняющемся мире - стр. 9

С Анатолием Сергеевичем Черняевым я познакомился в поездке делегации КПСС в Бельгию в середине 1972 года. Я возглавлял делегацию, а Черняев тогда работал в международном отделе ЦК КПСС. Там было немало современно мыслящих людей. Но и среди них Анатолий выделялся смелостью мышления, поиском нестандартных подходов. Я был «старше» его по положению, он – на десять лет старше меня по возрасту. Но общий язык мы нашли очень быстро.

После моего перевода в Москву наши контакты с Анатолием стали глубже и основательнее. Возникло и постепенно крепло убеждение, что это один из наиболее знающих и смелых политических аналитиков, человек способный к масштабному мышлению и самоотверженной работе. С Анатолием Сергеевичем я, как говорится, попал в десятку.

Когда он стал моим помощником по международным делам, нам не надо было «срабатываться». Эти годы стали его звездным часом, он проявил свои лучшие качества. Его роль в разработке внешней политики перестройки была одной из важнейших. Колоссальная работоспособность позволила ему не только справляться с огромным объемом повседневной работы по подготовке к визитам, беседам, встречам, но и вести дневник – бесценный материал для историков. Мы стали друзьями и оставались ими до конца.

Наша совместная работа, конечно, не была какой-то безоблачной идиллией. Были острые обсуждения, расхождения, даже конфликты. По-другому и не может быть, когда вместе работают люди с убеждениями и характером, готовые отстаивать свои позиции в серьезном разговоре и открытом споре.

Мы прошли большой и трудный путь – от первых шагов к нормализации отношений с Западом до подписания договоров о ядерном разоружении и Парижской Хартии для новой Европы, вместе пережили бурные события, приведшие к объединению Германии и переменам в Центральной Европе, и это произошло без крови! Перемены должны быть мирными, без войны, без крови – эту позицию Черняев полностью разделял и всегда действовал в соответствии с этим убеждением.

В мае 1986 года я выступил на совещании послов и ответственных работников министерства иностранных дел. К дипломатам я всегда относился с большим уважением. Большинство из них восприняли импульсы нового мышления, активно взялись за реализацию новых подходов. Но многое надо было менять.

Вспоминаю, как я вошел в зал заседаний МИДа. Он был заполнен. Среди участников – дипломаты разных поколений, от ветеранов до молодых тогда сотрудников, которые стали впоследствии послами, заняли руководящие посты в министерстве. Я понимал, что от меня ждут не речи «для проформы», а чего-то действительно серьезного, и тщательно готовился к выступлению.