В логове львов - стр. 32
Река ниспадала с ледника в горах – холодная, чистая и всегда стремительная. Она наполняла долину своим несмолкаемым шумом, неся бурлящие потоки воды через расщелины, мимо склонов с полями пшеницы на своем долгом, но ничем не сдерживаемом пути к расположенной где-то очень далеко низине. Почти целый год этот звук постоянно стоял в ушах Джейн. Порой очень громкий, когда она отправлялась купаться или шла извилистой скалистой тропой, проложенной между кишлаками, порой приглушенный, как сейчас, пока она находилась на вершине высокого холма, откуда река Пяти Львов лишь слегка поблескивала на большой дистанции от нее, и слышался только ее мягкий гул. Однажды она навсегда покинет долину, и тогда полная тишина станет действовать ей на нервы, и она уподобится горожанину, который никак не может заснуть, уехав отдыхать в провинцию, потому что ему мешает чрезмерное спокойствие новых мест. Вслушавшись, она различила другой звук, поняв, что именно он навел ее только что на мысли о всегдашнем и привычном шуме. Перекрывая грохот течения реки, доносился густой баритон турбовинтового самолета.
Джейн открыла глаза. Это был «Антонов», медленный и вкрадчивый, как хищник, воздушный разведчик, чье появление обычно служило предвестником предстоявшего налета более быстрых и громче ревущих реактивных бомбардировщиков, устремлявшихся к своей цели. Она села в постели и с беспокойством посмотрела в сторону кишлака.
Сама Джейн находилась в надежном секретном укрытии под широким и плоским утесом, накрывавшим узкое пространство ближе к вершине скалы. Этот горный отрог нависал над ее жилищем и прятал от наблюдателей с самолетов, не заслоняя в то же время солнечных лучей. Спуститься сюда с вершины мог отважиться только опытный альпинист. Снизу же к ее убежищу вела крутая и каменистая тропа, лишенная какой-либо растительности по сторонам, а потому никто не смог бы забраться сюда так, чтобы Джейн его не услышала и не увидела заранее. Впрочем, забираться к ней едва ли кому-то могло прийти в голову. Джейн нашла для себя это местечко сама, но совершенно случайно, когда бродила по окрестностям и заблудилась. Уединенность была крайне важна, поскольку только здесь она могла позволить себе снять одежду и нагишом полежать, нежась на солнце. Ведь афганские крестьяне отличались даже большей застенчивостью, чем любые монахи. Заметив ее голой, они вполне способны были линчевать ее за похотливую нескромность и злостное нарушение местных обычаев.
Справа от нее пыльный холм резко уходил вниз. У подножия холма, где склон постепенно выравнивался рядом с руслом реки, приютился кишлак под странным названием Банда – пятьдесят или шестьдесят хижин, построенных на неровной скалистой почве, на которой невозможно было бы ничего выращивать. Домики возвели из серого камня и сырых глинистых кирпичей. Плоские крыши покрыли спрессованной землей, накрытой циновками. Рядом с небольшой мечетью скучились несколько разрушенных хижин: русскому бомбардировщику пару месяцев назад удалось точное попадание. Джейн могла видеть кишлак вполне отчетливо, хотя добираться до него пришлось бы не менее двадцати минут по крайне опасной тропе. Она всмотрелась в крыши, в окруженные стенами дворы, изучила каменистые проулки, стараясь разглядеть отбившихся от взрослых детей, но, к счастью, никого там не оказалось – Банда стоял совершенно опустевшим под жарким синим небом.